– А я-то думала, Гейб, что мои мечты для тебя не пустяк. Взял да выбросил на помойку.
Да, я любила тебя. Очень любила. И сейчас люблю. Но то, о чем ты просил, было несправедливо. Очень больно было сознавать тогда – да и сейчас тоже, – что ты принял решение уехать, не посоветовавшись со мной, и не желал подумать о других вариантах.
– Я этого не говорил.
Я тяжело вздохнула. Это уже слишком…
– Утром поговорим, – сказала я.
– Но… – начал ты и не закончил. – Ладно.
Однако ты не двигался. Продолжал сидеть на кровати и держать меня за руку.
– Гейб, – сказала я.
Ты заглянул мне в лицо. За окном проехала полицейская машина, и свет ее мигалки отразился в твоих глазах.
– Я не могу без тебя заснуть, Люси.
Из глаз у меня снова потекли слезы.
– Это нечестно, – сказала я. – Ты не должен так говорить. Не имеешь права.
– Но это правда, – возразил ты. – Поэтому ты должна поехать со мной в Ирак.
– Только потому, что, когда меня нет рядом в кровати, у тебя проблемы со сном, да? – Я выдернула руку.
– Я не имел в виду буквально. Я хотел сказать, что люблю тебя. Хотел попросить прощения. Сказать, что хочу, чтобы ты поехала со мной.
Ты так ничего и не понял.
Я села в кровати и включила настольную лампу. От яркого света мы оба сощурились. Твое лицо выражало страдание. Ты казался таким незащищенным, ранимым. Несчастным. Потерянным. Как в тот вечер в кафе, когда мы с тобой снова встретились и больше не расставались. Я остро ощущала то семечко граната, твою частичку, которая настойчиво не дает мне прогнать тебя. Когда ты демонстрируешь передо мной свою незащищенность, у меня пробуждается чувство ответственности. Ведь наша истинная сущность открывается только перед людьми, которых мы любим больше всего. Мне кажется, именно поэтому наши отношения развивались так быстро. Уже одиннадцатого сентября между нами исчезли все преграды, наш внутренний мир раскрылся навстречу друг другу. И ты никогда не сможешь этого отрицать. Но в ту ночь этого оказалось недостаточно. Мне нужно было от тебя нечто большее. Мне нужно было твое понимание, честность и способность идти на компромисс. Понимание долга и ответственности. А так – не стоило и бороться.
Я снова взяла тебя за руку:
– Я тоже люблю тебя, но поехать с тобой не могу. И ты это знаешь. Твоя мечта осуществляется там, а моя – здесь.
– Ладно, ты, пожалуй, права, – сказал ты. – Поговорим обо всем утром.
Ты ушел в другой конец комнаты и, скрючившись, улегся на диван. Я выключила свет и стала думать, почему затея отправиться с тобой в Ирак кажется мне бессмысленной. Тому было много причин. И всего лишь одна, которая придавала ей смысл: я представить себе не могу, как буду без тебя жить.
