Даррен застыл.
– Понятно, – сказал он.
Я взяла газету, лежавшую на столике, открыла на нужной странице и протянула ему.
– Там были и мои фотографии, Даррен. Но клянусь, я не знала об этом.
– Это уже серьезно. – Он быстро просмотрел текст.
– Вот именно, – отозвалась я. – Я была в ужасе. Я…
Я чувствовала себя виноватой, будто мне нужно оправдываться, будто все это я устроила, но нет же! Во всем виноват был ты, Гейб.
Даррен поднял голову, оторвавшись от интервью. Он был потрясен. Лицо его побледнело.
– Не хочешь ли ты, таким образом, сообщить мне, что у тебя с ним…
– Нет! – вскрикнула я. – Нет! Между нами ничего нет. Я не видела его с того самого времени, как мы с Виолеттой встречались с ним в кафе. Еще даже до того, как забеременела Лиамом. И еще мы с ним перекинулись посланиями в «Твиттере» в тот вечер, когда убили бен Ладена. И все! Честное слово. Клянусь тебе!
С лица Даррена постепенно уходила бледность.
– Значит, ты и вправду не виделась с ним. Он в самом деле сделал это без спроса.
– Клянусь тебе жизнью наших детей!
И Даррен рассвирепел. Он скомкал журнал:
– Козел! Надутый, самовлюбленный козел! Надо позвонить в галерею. Надо потребовать, чтобы они это немедленно поснимали.
– Успокойся, – сказала я. – Этого делать не надо. Вообще ничего не надо предпринимать.
Я и сама немного успокоилась и, как ни сердилась на тебя, не хотела, чтобы выставку закрыли. В глубине души мне нравилось, что там висели мои портреты. Я ощущала себя непростой личностью. Значительной. Избранной.
Даррен тяжело вздохнул:
– Пожалуй, ты права. Я лишь размышлял вслух. Не стоит раздувать это дело.
Я отпила раки. Даррен тоже. Потом залпом осушил стопку. Я последовала его примеру. Слава богу, кажется, обошлось. Не знаю, чего я ждала, в том числе и от него, но все закончилось хорошо. У нас с Дарреном все было хорошо.
Он погремел кусочками льда в бокале:
– Завтра вечером после работы мы обедаем не дома. Я заказал столик в потрясающем местечке. А потом пойдем и посмотрим эту твою выставку. Если в галерее висят фото моей жены, я хочу их видеть.
– Конечно, – кивнула я. – Как скажешь, так и будет.
На следующее утро я надела на работу черное облегающее платье и туфли на каблуке. Я знала, что Даррену очень нравится этот наряд. Однажды на званом обеде, выпив пару бокалов вина, он даже присвистнул.
– Черт возьми, – прошептал он, – здесь нет ни одной такой потрясающей красотки, как моя жена!
После обещанного умопомрачительного обеда в ресторане «Дель Посто» мы взяли такси и поехали в галерею. Вошли, пристроились в хвосте вереницы посетителей, медленно переходящих от фотографии к фотографии и словно вместе с тобой совершающих пронизанное лучами надежды и света путешествие обратно во времени из страны в страну. Но Даррен схватил меня за руку:
