Я напрягся. Ой, я олух! А Поп-то, оказывается, аналитик и при этом, наверняка, боевик, вон он как двуручником умеет пользоваться, а его оговорка, что некросов мочил… Ну я и болван!
– Помни, жизнь людей – это святое, а ты с такой лёгкостью её лишаешь даже лучших. Верховный маг герцогства! Ты в своём уме?! На него априори никто и никогда бы не поднял руку.
– Но он же первым атаковал! – не понял я.
– Но его удар цели ведь так и не достиг?
– И что такого? – разозлился я. – Получается, ему можно нас пытаться убивать, а нам нет?
– Я уверен, как, впрочем, и остальные, ничем таким особо серьёзным он по вам не бил, но что первым жахнул, это факт. Это-то нас всех и спасает. Никто не докажет, что нашей смерти он не хотел, а хотел, например, только обездвижить. Ну да ладно, как получилось, так получилось.
– А почему ты говорил насчёт Натахи, что у меня её увели? – спросил я.
– Ну, я, наверное, немного неправильно выразился. Не увели, но вот подход для этого сделали серьёзный. Так просто отмахнуться от предложения сына герцога даже Император бы не смог. А уж ты и подавно, тем более, кровь пролита, а это, мой друг, почти магия долга. Потому и говорю, что застолбили её у тебя. Как ты будешь выкручиваться из этой ситуации, не знаю, одна возможность – тебе жениться на девчонке.
– Или требовать долг жизни с сына герцога, так?
Поп молча покивал.
– На твоём месте, я бы так не рисковал. Знаешь выражение: кому я должен, тем я прощаю?
– Ну, слышал, – удивился я.
Что-то подобное и на Земле раньше слышал.
– Вот! Принять претензию – примут, а вот доживёшь ли ты до её выполнения, никто гарантии не даст и при этом твои должники в твоей смерти, даже косвенно виноваты не будут. Бывали, знаешь ли, случаи, и магия крови ничего такого обнаружить не смогла, чтобы наказать клятвоотступников. Так что с долгом жизни надо быть очень осторожным, особенно, когда с аристократами имеешь дело.
– Так получается, что я теперь опять на нулях? – обиделся я.
– Ну, купцу же надо было как-то выполнять распоряжение отца барона. У вас даже вон, обувь и ту забрали, а в мешке тебе только твои камни оставили и больше ничего. Барон попробовал выступать, но ему чем-то пригрозили. Короче, зубами скрежетал, но ничего против сказать не мог. Видишь, тебя даже переодели: безрукавки нет и нижнего белья тоже. В общем, ты извини, но вам теперь даже есть в эти сутки давать не будут. К месту назначения вы должны прибыть голодными. Поверь, никто вам ничего уже не даст.
