Чем дольше меня слушал Сигар, тем больше мрачнел.
— Я не все понял из того, о чем ты говорил, — сказал он, когда я высказал все, что хотел. — У тебя была опасная работа, из–за которой может погибнуть принц?
— Зря я заливался… птичкой, — с сожалением сказал я, — надо было объяснить проще. Моя работа совсем не опасна, просто приходится узнавать секреты очень влиятельных людей, которым плевать на законы. Пока я о них молчу, за мной просто присматривают, но если начну болтать…
— Это я понял, — кивнул он, — но ведь Кирен не знает никаких секретов!
— У нас нет магии, — попытался я объяснить, — и магов нет, одни шарлатаны, поэтому в такое переселение душ никто не поверит, просто решат, что я сошел с ума. Если ваш принц скажется больным и будет сидеть дома, все может обойтись. Наверное, моя сестра так и постарается устроить. Но я бы на это не рассчитывал. Судя по вашим словам, он не слишком умный, ленивый и упертый тип, и моя сестра для него не авторитет.
— И если он начнет говорить, кто он такой…
— Ему никто не поверит, и все решат, что я рехнулся. А знающий тайны сумасшедший опасен. Можно его, конечно, отвезти в специальный дом, где таких лечат, но я боюсь, что никто не станет рисковать и морочить себе голову. Нет человека — нет проблемы.
— Едем! — решительно сказал он. — Попробуем все вернуть обратно, а если не получится, вернемся и будем решать, что делать дальше. Твой завтрак никуда не убежит. Я передам Ларе, чтобы слуги его не убирали.
— Что мне надеть? — спросил я. — Или подойдет эта одежда?
— Подойдет, — ответил Сигар. — Обувай сандалии и возьми меч попроще. Мы выедем инкогнито в карете, а при таких выездах богатые наряды ни к чему. И пожалуйста, поторопись!
Отметив про себя, что у Сигара в отношении меня прорезалась вежливость, я постарался собраться быстрее. Пошли мы не к парадным выходам, а в другое крыло дворца.
— Мы идем к капитану стражи Ортаю, — сообщил мне по пути Сигар. — Гвардейцы стоят только у парадных подъездов, все остальные входы и внешние посты охраняются его людьми. Он нам даст карету и конную стражу в сопровождение.
Капитан очень напоминал самого Сигара, только морщины на лбу были глубже, а на щеке виднелся давно заживший шрам. На нем, как и на всех стражниках, была надета синяя туника, но на груди красовался символ его должности — золотой медальон с изображением перекрещивающихся мечей. Еще одной его особенностью были стальные боевые браслеты. Ортай низко поклонился мне, выслушал Сигара и пошел отдавать приказы. Все было выполнено очень быстро, и уже через десять минут мы ехали в карете по улицам Ромара, а позади цокали подковами по булыжной мостовой лошади эскорта. Булыжники были каким–то образом выровнены, а карета имела рессоры и очень мягкие сидения, поэтому я не отбил зад. Ехали минут двадцать, и в течение всей поездки я с любопытством смотрел в небольшое окно, рассматривая проплывающие назад особняки знати и жилые дома горожан победнее. В основном строили в два этажа, хотя попадались и трехэтажные постройки. Два раза я видел дома в четыре этажа, но, по–видимому, для столицы они были редкостью. Наконец остановились у большого двухэтажного дома с маленьким садиком со стороны улицы.
