— Хорошо, что напомнили, — вспомнил я. — Хотел узнать, можно ли сейчас развить то немногое в магии, что мне доступно? И не лично с вами, если для этого можно использовать кого–нибудь другого.
— Я завтра скажу Герату, — пообещал Зантор. — Это второй маг из нашей тройки. Он с этим управится за два дня. Возможно, еще кое–что усилит, но это то ли получится, то ли нет — заранее никогда не скажешь.
Я задумался о том, что же говорить начальнику отдела местной службы безопасности, и думал об этом до его прихода. Проверка искренности намерений, как это здесь называли, или допрос, как я окрестил эту процедуру, длилась всего минут пять. Барон — крепкий мужчина лет пятидесяти, если судить по земным меркам, — быстро и без запинок ответил на несколько вразнобой заданных вопросов, и, судя по довольному виду Зантора, ответы его устроили.
— Вы не закрылись и не соврали, барон, — сказал он Ольту, делая знак гвардейцам удалиться, — с чем я вас и поздравляю!
— Надо полагать, ваша мудрость, что эта проверка в присутствии милорда принца не просто так? — спросил барон. — Неужели что–то случилось?
— А что вы нам можете сказать сами? — спросил я. — Есть какое–нибудь шевеление у Дарминов?
— Мы не заметили ничего такого, что несло бы опасность дому Ольмингов, — осторожно сказал барон, — иначе об этом уже доложили бы и приняли меры. Есть сообщения о странностях…
— И что же странного происходит у наших соседей? — спросил Зантор. — Не осторожничайте, барон, вы не на приеме у Повелителя.
— Очень болезненно выглядит герцог Орин и почти не показывается на людях герцогиня. Их дочери уехали в начале лета в одно из имений семьи и до сих пор не вернулись, а сын герцога неожиданно взял в свои руки слишком много власти.
— Двенадцатилетний мальчик? — недоверчиво спросил маг.
— Ему почти тринадцать, — сказал Ольт, — а отец и раньше поручал ему многое. У нас в Госмаре пятеро агентов, поэтому скоро должны разобраться в том, что там творится.
— Вы полностью уверены в своих людях? — спросил я. — Задаю этот вопрос, потому что слышал не очень лестные отзывы в адрес вашей службы. Причем не было ничего конкретного, а одни только предположения. Авантюристы и бродяги… Понимаете, о чем я?
— Как не понять, — криво усмехнулся он. — Знаете, милорд, вы можете мне не верить, но за последние триста лет, в нашей службе не было ни одного случая предательства или подкупа.
— А раньше? — поинтересовался я. — Кто–нибудь предавал, или просто нет данных?
