— Да, совсем забыла! — сказал я, доставая из кармана брюк серьги. — Это Александр где–то достал для вас. Клейма на них нет, но это чистое золото и старинная работа. По каталогам они нигде не проходят, поэтому к вам не должно быть претензий. Подарок и память о брате, а где он их взял, вам неизвестно. Только спрячьте их хорошенько и здесь не носите. Таня, вы не угостите меня чаем?
— Сейчас сделаю! — засуетилась она. — Только у меня к чаю одни конфеты…
— Пойдут и конфеты, — заверил я. — Я сегодня улетаю из России и не знаю, когда вернусь.
Мы посидели за чаем минут двадцать, после чего я начал прощаться. Татьяна даже прослезилась и перешла на ты.
— Ты сама не представляешь, как меня выручила! — сказала она, провожая меня в прихожую. — Жаль, что улетаешь! Мы могли бы дружить: ты мне прямо как сестра!
— Может быть, когда–нибудь вернусь, кто знает? — в утешение ответил я. — Я знаю адрес твоих стариков в Воронеже. Слушай, у Саши в серванте были темные очки. Не подаришь?
— Сейчас принесу! — сорвалась с места Таня.
Отсутствовала она минут пять, но вернулась со жменей темных очков в руках.
— Вот, забирай! Эти покупал брат, а остальные в разное время выбирала я. Вот это фотохромные, эти стекла поляризуют свет. А эти зеркальные: можно в упор смотреть на собеседника, и он не увидит твоих глаз. Бери все, я себе еще куплю.
Пожав плечами, я сложил оптику в боковое отделение сумки, поцеловал сестру и вышел из квартиры. Она была на третьем этаже, поэтому я не стал пользоваться лифтом. Остановился между первым и вторым этажами, вынул из сумки беретту и засунул ее сзади за пояс брюк, поставив перед этим пистолет на боевой взвод. Не слишком удобно, но это единственное место, где оружие прикрывал жакет, и его можно носить скрытно. Сумка для этих целей совсем не подходила. Повесив ее через плечо и слегка выпятив грудь, чтобы не натягивать сзади жакет, я открыл дверь подъезда и пошел к выходу со двора. Страшно не хотелось встревать ни в какие разборки, но и бросить сестру я тоже не мог. К тому же, в отличие от прибытия, уход требовал моего личного участия, времени и уединенного места. А вот и улица. Если это все мои фантазии и соседка зашла просто почесать языком, меня сейчас никто не тронет, а если нет…
Стоявший шагах в двадцати черный «лексус» тронулся с места, чуть обогнал меня и остановился. Я был готов к тому, что произойдет, поэтому уберег голову. Нет, никто не собирался меня по ней бить, просто открывший заднюю дверцу мужчина с такой силой вдернул меня в салон, что не нагни я вовремя голову, сотрясение мозга было бы обеспечено. Дверца тут же захлопнулась, машина устремилась вперед, а меня первым делом лишили сумки.
