Никто не успел остановить этого мерзавца, так быстро двигался и ловко мечом махал. И ведь непростые люди тогда сидели в зале, были там и торговцы с охраной. Только воин тот, привыкший на Стене шинковать людей как капусту, охраны даже не заметил, всех положил.
Сколько же горя он причинил!
Матушка до сих пор с содроганием вспоминает сколько подарков пришлось отвезти в управу, чтобы замять дело, через какие унижения пришлось пройти. А сколько бесплатных ночей гуляли чиновники, сколько водки и пива выпили, а что не выпили, то просто вылили, проклятые, чтоб им икалось до смерти.
- Мейпа, доченька, наконец-то! – воскликнула женщина, стараясь не замечать удивлённо приподнятые брови нахальной девицы.
- Что-то случилось, матушка? – спросила Мейпа, чувствуя тревогу. Если матушка сладка, как горный мёд, значит кому-то не поздоровится. Уж лучше бы ругалась и швырялась, как обычно делает.
- Мейпа, ты у меня лучшая ученица, – тут брови девушки вовсе уползли вверх. Раньше она удостаивалась только таких комплиментов как «волосатая обезьяна» и «тупая деревенщина», - я давно думаю над тем, кому передать чайный дом. За каждой из вас наблюдаю: умеете ли вы управлять гостями и слугами, как подаете чай, сливовицу, можете ли найти своё слово для каждого гостя, будь то крестьянин или богатый чиновник. Моя дорогая Мейпа, в зале сидит мужчина, воин - это будет твоё задание, сделай так, чтобы он остался доволен. Постарайся увести его наверх, приласкай, предложи опиум, пусть он вниз не спускается до утра. А там мы его тихонько выпроводим.
- Матушка, - горло у Мейпа мгновенно пересохло от волнения, - я так польщена вашим доверием! Сделаю всё, что в моих силах, – и девушка упала в поклоне на пол перед матушкой.
- Ну же, доченька, не медли. Только помни, к нему нужен особый подход. И обрати внимание на платье и обувь - они просты, но сшиты из дорогой ткани, обращайся с ним как с благородным. Не подведи меня, Мейпа!
- Да, матушка. Сейчас, только переоденусь и спущусь вниз, - не дослушав, девушка убежала. Распахнутая дверь из тяжёлого дуба, стоивший матушке состояние, бухнула об стену и замерла.
- Тупая деревенщина! – пробурчала матушка, со стоном вытаскивая свое грузное и, будем честными, давно утратившее прелесть тело из подушек. – Чайный дом она захотела, ишь ты. Двери закрывать научись, обезьяна.
Мейпа тем временем бежала к себе в комнату, не обращая внимания на изумленные взгляды слуг. Девицы чайного дома обычно шли неторопливой, плавной и семенящей походкой, а не бегали, раскидывая коленками, как горные козы. «Ну, и пусть!» - махнула девушка.
