- Войдите! – раздался низкий, хрипловатый голос.
Эдна, не поднимая головы, прошла в богато обставленную комнату и водрузила поднос на стол.
- Тетушка Юи прислала, уважаемая матушка, – девушка споро сервировала стол, следя за тем, чтобы не оскорбить матушку нелепыми движениями.
- Уйди! – махнула пожилая женщина, развалившаяся на мягких подушках, вышитых пионами, символом богатства.
Матушка больше всего на свете любила звон монет, и просители, зная об этой слабости, надарили ей множество вещичек с изображением пионов. Ножки низкого столика из ротанга, по просьбе главы города, на матушкины именины мастера обклеили белыми пионами из редкого молочного нефрита. Тонкая ваза, присланная общиной вышивальщиц, была расписана необыкновенно красивым рисунком розовых королевских пионов, украшавшие только сад наместника. Даже драгоценный портсигар, к которому потянулась рука матушки, был искусно инкрустирован букетом желтых пионов из солнечного янтаря.
Эдна не раз видела этот портсигар в руках матушки и всегда дивилась тому, как мастер точно передал красоту цветов, казалось, подует ветер и тугие, пухлые головки качнутся. Невиданной красоты и ценности вещица, коих у матушки во множестве.
Экая несправедливость, зачем старой корове такое богатство? Молодой, только начинающей жить Эдне такие вещицы подошли бы лучше. Хозяйка, словно услышав опасные мысли, внезапно больно ущипнула за бедро.
- Вон, я сказала! И позови Мейпа, немедленно!
***
Матушке Мон было не до еды. С утра день не задался: поставщики водки вместо обычной привезли дешёвую сливовую дрянь, да ещё и на вино подняли цены. Положим, вино в её доме вещь не особо нужная, гости предпочитают крепкую водку этому напитку благородных. Но, бывает, на огонек залетают важные гости. Не подавать же им сливовую водку или ячменного пива, в самом деле?
Матушка покачала головой. Вот уже двадцать циклов она управляет чайным домом твёрдой рукой, слава всем богам. Но, видит милосердная Прийя, устала она, хочет, ох как хочет отойти от дел. Передать бы преемнице дом, но вот кому?
Матушка вздохнула и отбросила ненужные мысли, сейчас на неё надвигалась беда, с которой никому, кроме изворотливой Мейпа не справиться.
Перед вечерним ударом колокола появился в чайном доме вояка. Чего приперся, спрашивается, ежели веселиться не хочешь? Сидит хмурый, напряжённый, ни танцовщицы его не интересуют, ни разговоры. Девок не щиплет, номер не заказывает, лишь молча прихлебывает водку. У матушки ёкнуло сердце, чувствуя беду. Несколько циклов назад один такой сидел хмурый, чуть что хватаясь за меч на боку. А как напился, взял и порубил гостей как уток, учинил разгром, снёс один столб, поддерживающий крышу пагоды, девок напугал до полусмерти.
