И все-таки зрелище застало меня врасплох.
Толпа отхлынула. Заколебалась, замычала. Какой-то плотный дядька вытолкнул меня из первого ряда, прижал к чьим-то воротам.
Krampus напирали, ввинчивались туда, где находили место. Гнались за теми, кто убегал, ликовали, если кто-то летел кувырком.
Я потерял из виду Вернера и Клару, потерял из виду Аннелизе.
На моих глазах один Krampus нагнал страху на парнишку лет шестнадцати, и тот пустился наутек, волоча за собой свою девчонку; а другой, в маске, напоминавшей то ли «Нечто»[34], то ли Майкла Майерса[35] с рогами, пробежал так близко от меня, что я почуял козлиный душок от шкуры, в которую он был одет, и кислый запах перегара.
Эту подробность и Вернер, и Аннелизе опустили. Большая часть «чертей» до начала представления славно нагружалась в местных барах. Угостить «черта» выпивкой приносило удачу, согласно традиции.
South Tirol Stile, верно?
Я вышел из укрытия и направился на поиски Клары. Вдруг она испугалась по-настоящему, волновался я. Но люди сбились в плотную, непроницаемую массу, многие приехали из ближних деревень, где праздник Krampus не справлялся с таким размахом, и народу в Зибенхохе было полно. Мне пришлось пойти в обход по узким боковым улочкам. В одном из таких закоулков меня и углядел Krampus.
Он появился внезапно, заслонив собой свет. Надо лбом огромные рога барана, на лице деревянная маска с темными металлическими накладками, похожими на запущенную щетину. Настоящий гигант, как показалось мне.
Я отшатнулся, увидев такое страшилище, но, по сути, бояться было нечего. Передо мной — всего лишь подросток в звероподобной маске. Но тут Krampus заговорил, и дело приняло другой оборот.
— Эй, Американер.
Я узнал голос.
Томас Пирчер.
— Вот только склок не нужно, о’кей? — сказал я, изрядно повеселив тех, кто стоял рядом, наслаждаясь зрелищем.
Разворачивалась сцена, которую я уже видел и не собирался повторять. Я замедлил шаг.
Krampus подошел ближе.
— Ты, — изрек он.
— Иди в задницу, — отозвался я.
И развернулся, чтобы удрать.
— Куда собрался, Американер? — осведомился второй Krampus, будто выросший из-под земли.
— К дочери. Пропусти меня.
— Ты был хорошим мальчиком, Американер, или мы должны утащить тебя в ад?
Я уже был в аду, подумалось мне. Не в том аду, где огонь и сера, но в белом аду, смерзшемся, древнем.
— Такой хороший мальчик. А я ведь тебе еще не дал как следует по морде, верно?
— Верно, — повторил кто-то позади меня.
Пучок сорго хлестнул меня по лицу. Стебли были не толстые, но гибкие и причинили боль. Удар пришелся по носу, и без того разбитому. Я поскользнулся на свежевыпавшем снеге и упал, отчаянно ругаясь. Krampus наклонился и измазал мне лицо сажей, нарочно надавив на нос, из которого хлынула кровь.
