— Этого разговора не было, понял?
— Понял.
— И хватит вилять хвостом, Американер. Пирожком я тебя угощу, да не таким уж вкусным. Расскажу тебе пару историй, которыми ни у кого в «Лили» не хватит духу с тобой поделиться. И все потому, что пирожок-то — с начинкой из воздуха.
— То есть пустой?
— Genau. Пустой. С начинкой из воздуха. И хотя жена моя вырастила двоих чудесных детей, по-моему, так: если ты даешь мальчишке попробовать пирожок, а начинка в нем противная, он, по крайней мере, перестанет сновать по дому, будто голодный пес.
Я улыбнулся в ответ на его улыбку.
— Думаю, Вернер рассказал тебе о том, что случилось, лучше, чем мог бы это сделать твой покорный слуга. Он всегда умел подобрать правильные слова. Не кто иной, как он, ездил говорить с политиками и побивал их в их же любимой игре: говорильне. А я всего лишь лесоруб, потерявший ногу, я прочел одну-единственную книгу, сборник шуток, которые не смешат, и если в кино ничего не взрывают, я засыпаю. Но могу догадаться, чего хотят люди. А ты хочешь того, что по телевизору называют «местные слухи», так или нет?
— Так.
Луис сделал затяжку. Я услышал, как потрескивает табак.
Пахло приятно.
— Кто это сделал? — мрачно проговорил он. — Вопрос, вокруг которого все вертится. Кто убил этих бедолаг? Власти решили: никто. Но в восемьдесят седьмом арестовали одного типа, бывшего полицейского из Венеции, который убил, в разное время, троих туристов в Доломитовых Альпах, между окрестностями Беллуно и областью Фриули. Разрубил их топором на части. Он объявил, будто его судили предвзято. Адвокат настаивал на душевной болезни. В ходе процесса кто-то припомнил бойню на Блеттербахе, полицейские провели расследование и, похоже, нашли кое-какие намеки на то, что тот тип болтался по нашим краям в апреле-мае восемьдесят пятого. Намеки очень смутные: если нет ни доказательств, ни признания, тогда что?
— Ничего.
— Его признали недееспособным. Сумасшедшим, не злодеем.
— По-твоему, это сделал он?
Луис нацелил на меня трубку, будто пистолет.
— Я угощаю тебя пирожком с начинкой из воздуха, парень. Тебе решать.
— Давай дальше, — бросил я с нетерпением.
— Дальше — след браконьеров. Как видишь, и ты попался в ловушку, заранее решив, что убийца был один. А что, если злодеяние совершили несколько человек? В конце концов, никаких доказательств первого найдено не было.
— Точно, — буркнул я. Как-то позабыл, что версия Вернера — всего лишь версия, а не объективная истина. Типичная ошибка начинающего следователя, упрекнул я себя.
