Фокус-покус.
Самые правдоподобные гипотезы предполагали вторжение с юга, возможно из Венето, племен более развитых и агрессивных. Но войны оставляют следы, а не было найдено никаких свидетельств подобного нашествия. Ни останков, ни наконечников стрел, ни пробитых щитов или массовых захоронений. Только легенды. Луис и Эльмар заслужили по кружке форста.
8
В середине ноября произошло два события.
Первое: Луис угостил меня пирожком с начинкой из воздуха.
Второе: у пирожка с начинкой из воздуха появился слабый привкус крови.
1
Вечер в «Лили» прошел приятно. Эльмар удалился рано, из-за артрита. Луис, как обычно, был общителен и разговорчив. Мы поиграли в ваттен (я делал успехи, хотя и подозревал, что своими победами обязан скорее добросердечию противников, чем собственному умению) и выпили по паре пива.
На земле лежал снег толщиной сантиметров двадцать, а температура воздуха опустилась ниже нуля на пару градусов. Ни ветерка.
— Ты не проводишь меня до дому, Американер? — проговорил Луис, показывая на свою пустую штанину.
Я вовсе не нужен был Луису, чтобы добраться до дому. В самый гололед он феноменально орудовал своими костылями. Он хотел поговорить со мной вдали от чужих ушей. Действительно, когда мы остановились у крыльца, он предложил выпить по стаканчику, просто чтобы согреться. Испытывая странное возбуждение, смешанное с любопытством, я согласился.
В комнатах Луиса царил беспорядок, чего и можно было ожидать от вдовца, всю жизнь прожившего среди лесорубов, валя деревья. Но было чисто, и я не мог не оценить вкус, немного старомодный, с каким старик обставил гостиную. Правильное определение — «уютная», шесть букв.
Судя по фотографиям в рамках, развешенным по стенам, здесь Луис когда-то был счастлив.
— Твои дети?
— Марлен и Мартин. Она архитектор, живет в Берлине. У Мартина транспортное агентство в Тренто. Дела у них идут хорошо. Дом Марлен — проходной двор, там вечно толпятся художники, я об этой публике и слышать не хочу, но дочка счастлива. Мартин твоих лет, у него сын. Еще маленький.
Он протянул мне стопку граппы с весьма многообещающим ароматом.
— Как зовут внука?
— Франческо. Ему три годика, на Рождество они приедут навестить меня.
Я поднял стопку:
— Ну, тогда за твою семью.
— За Блеттербах, — отозвался Луис.
Я так и застыл в растерянности с поднятой рукой. Луис подмигнул мне, чокнулся и выпил граппу залпом, глядя мне прямо в глаза.
— За этим ты меня сюда пригласил?
