— Пошли пешком. Не люблю я лифты.
— Неужто клаустрофобия?
— У меня другая фобия. Лифтами очень легко управлять со стороны. В случае чего — ты оказываешься запертым в кабинке, и тебе остаётся только ждать, когда тебя из него вытащат. А кто вытащит — хороший дядя или плохой, этого ты не знаешь и всё это время изводишь себя размышлениями о бренности жизни. А могут и не вытащить, а нафаршировать железом не отходя от кассы.
Солдат притормозил на лестничной площадке. Выглянул в окно — убедился, что во дворе никого. Потом увидел зрачок камеры, установленной под потолком. Она пристально следила за ними.
— Не боишься, что нас могут засечь?, — прошептал и скосил глаза на камеру.
Бендер бросил взгляд на потолок.
— Смеёшься, чувак? Эти камеры уже давно показывают то, что нужно мне. Когда я вхожу в подъезд, запускается старая запись, и в ней меня нет. Всё предусмотрено.
— Хитро, — с уважением, и даже с толикой восхищения произнёс товарищ. — Да ты хакер!
— Да ну, скажешь тоже — хакер. Так, балуюсь, помаленьку.
Дальше шагали молча, двадцать два этажа. Высоко забрался хакер-угонщик. Высоко сидит, далеко глядит.
Когда остановились перед дверью, обитой чёрным пластиком, Саша, оглядев Солдата выказал уважение:
— Ты гляди! Даже не запыхался. Хорошая у тебя подготовка.
— А у тебя?
— Да я уже привык, — Комбинатор вытащил из кармана пластиковую ключ-карту.
Замок слабо пиликнул, и дверь бесшумно распахнулась.
— Добро пожаловать в наше скромное жилище!
В прихожке зажёгся неяркий мягкий свет. Едва оказались внутри, дверь щёлкнула и закрылась.
Разулись, Солдат скинул куртку, Саша снял клетчатую рубашку и бандану — вешалок в холостяцкой квартире не было, одежду просто бросили на спинку единственного кресла в просторном зале. Солдат остался в армейской серой футболке, а Бендер был по пояс голым.
Комната была практически пуста. Кресло, широкий диван, журнальный столик, голые стены со старыми обоями. На подоконнике несколько книг и журналов.
— Есть не хочешь?, — спросил Саша.
— Не знаю. В церкви вроде такой голод накатил дикий, а потом рассосалось.
Гость выглянул в окно. Двора не видно, чтобы обозреть, что творится у дома, надо распахнуть створки и высунуться по пояс. Решил не рисковать — вдруг заметят.
Сел в кресло и только сейчас понял, как сильно устал — скорее, морально, чем физически. Физической усталости, к своему удивлению, практически не чувствовал, хоть всю ночь провёл на ногах.
— Зачем ты со мной возишься?, — посмотрел на стоявшего в центре комнаты Бендера. — Зачем спас меня? Какое тебе до меня дело?
