Сергей покинул комнату, а Егор остался вместе с начальством. Стоял, не зная, что делать, а Таракан сидел за столом и прокручивал на мониторе какие-то файлы. Новоиспеченный сержант, решив, что разговор закончен, и о нём забыли, хотел было выйти в коридор, но генерал вдруг негромко бросил:
— Я вас ещё не отпускал.
Сержант замер, не убирая ладони с дверной ручки.
— У меня для вас отдельное задание, — добавил Носов. — Вы будете следить за эмпатом. И передавать мне каждый его шаг.
— Следить?, — в тон Егора просочилась неприязнь к подобного рода работе.
Таракан фыркнул, как лошадь.
— Не стройте из себя целочку. Да, иногда приходится следить за людьми, хоть мы и не полицейские. Иногда даже за хорошими знакомыми, а то и за друзьями. Всякое бывает. Такая уж у нас работа. Служба безопасности!
— Но…, — вяло запротестовал Шахназаров.
— Никаких «но»! Я понимаю, что в коллективе должно быть взаимное доверие. Но у нас чрезвычайная ситуация. Вот майору я доверял, и где он сейчас? А Прошин… Лучший из наших эмпатов… но… природа такая, в одном месте даст, в другом заберёт. Он, скажем так, немного дурной. Без присмотра может дров наломать.
Егор опустил голову, разглядывая носки своих ботинок.
— Ему будет некомфортно работать под присмотром, — продолжал Таракан. — Это негативно скажется на результатах работы. И потому Прошин не должен вас почувствовать. А для этого надо держаться от него минимум метрах в ста. Тогда он вас не заметит.
— И что же должен делать я?, — спросил Егор, отрываясь от созерцания начищенных ботинок.
— Сообщать мне каждый его шаг. И выполнять мои приказы. От нас сейчас зависит будущее Земли. И от вас лично тоже.
Генерал дал сержанту радиотелефон с кодированным сигналом. По такому можно открыто разговаривать — никто не прослушает.
— Можете идти. У здания космопорта увидите серый седан марки «Сварог». Ключи в замке зажигания. Постарайтесь не разбить, машина мне ещё может пригодиться.
Ровно стучал двигатель, грузовик катился по окраине города. По радио кто-то пел дурашливым голосом какую-то бесшабашную песенку.
Солдат задыхался от ветра, бьющего в лицо — чтобы не задохнуться, приходилось время от времени поворачивать голову вбок. Глаза слезились. В бардачке нашлась пара солнцезащитных очков, которые сейчас пришлись весьма кстати. Надел их и, увидев себя в зеркале, подумал, что теперь действительно похож на маньяка — едет посреди ночи в чёрных очках, на расстрелянном грузовике.
