Чувствовал, знал, что никогда раньше не убивал просто так. То, что убивал, догадывался… Но никогда делал это без особой нужды.
Мотор чихал, но тащил, ночь всё ещё была в силе.
— Подвёз, блин, называется, попутчика. Что сейчас будет, остаётся только гадать.
— А что будет?, — обречённо вздохнул его попутчик. — Убьют, наверное. Знать бы ещё, за какие грехи.
— А ты прям такой безгрешный…
— Просто я не знаю, почему они на нас набросились. И очень хочется это узнать.
Комбинатор глянул в зеркало заднего вида, но ничего подозрительного не увидел.
— А вот мне умирать не хочется! И поэтому я не сую свой нос куда попало! Я ещё не спел свою лебединую песню. А с тобой тут точно крякнешь, как утка на охоте. Где тебя высадить? И шагай дальше сам, пока не чпокнули. Нам с тобой дальше не по пути!
Пассажир понимал, что и сам на месте этого человека сделал бы то же самое. Кто станет рисковать жизнью ради незнакомца, свалившегося на голову посреди ночи? Поэтому ни капли не обиделся.
— Да где угодно, — махнул рукой, показывая на обочину. — Хоть здесь. Разницы нет. Для меня уже ничего не имеет смысла.
— А вот для меня собственная жизнь ещё какой смысл имеет!, — напарник отжал сцепление включил нейтраль, и «Свияж» ехал накатом. — Я жить хочу. И мне не нравится, когда какой-то случайный отморозок невзначай рискует моей жизнью.
— Я не хотел этого, — стал оправдываться Солдат. — Я вообще не знаю теперь, чего мне надо хотеть.
Саша махнул рукой.
— Ладно, живи, как хочешь… Высажу тебя, и топай своей дорогой.
Пассажир посмотрел ему в лицо:
— Я не знаю, куда мне идти.
— Да что же с тобой делать-то?, — Бендер начинал злиться на самого себя. — Не высадишь так просто, тебя враз найдут и пристрелят, а меня потом совесть замучает…
— Совесть — это хорошо. Это значит, что у тебя хорошая память.
Саша, что-то придумав, поднял вверх указательный палец.
— О!, — воскликнул он. — А вообще, я тебе дарю эту машину. Всё равно я её угнал. Да и толку от неё теперь… В этом дуршлаге сейчас только макароны промывать.
Грузовик остановился, чуть скрипнув тормозами.
— И что же мне теперь делать?
— А это ты уже сам думай, я тебе в няньки не нанимался. Всё, я почапал!
Бендер спрыгнул на асфальт, захлопнул дверь, уронив остатки стекла в салон, и, насвистывая незатейливую мелодию, двинулся прочь. Вскоре его клетчатая спина растаяла во мраке.
Грузовик слегка подрагивал, двигатель работал на холостых оборотах. Где-то вдалеке еле слышно завыла сирена.
