Происшествие не особенно — если не цокнуть, что никак — выбило её из колеи, так что после основательного харча, суркования и снова харча, серая белка на две пуши с отцом вышла из дома. День обещал быть солнечным и при этом не особо морозным; тем не менее, за порогом грызи вспушились и помотали туда-сюда хвостами, вытряхивая пыль и линялый пух. Как успела заметить Ситрик, Шушки не было слышно в компании бельчат, носившихся всё по тем же местам и кидавших всё тот же снег — может быть, чем хвост не шутит, взял да и пошёл в школу. Грызям же приходилось не только идти, но и тащить на спине рюкзаки с кормом, водой, подстилками и всем прочим необходимым — зимой, когда нет-нет да и бьют по ушам морозы, отходить от гнёзд даже на день пути может оказаться достаточно чреватым.
— Паумммм… — разнеслось в воздухе среди относительной тишины, — Паумммм бээээ…
Звук был протяжный и явно исходил издалека, как оно и было — это сигналила колокольня на Козьей Горе. Стараясь соотвествовать названию, тамошние подобрали колокола таким образом, чтобы после низкого «пауммм» шёл дребезжащий звук, пух в пух напоминавший козье блеяние. Колокольня, она же каланча, служила для ориентирования в далёких окрестностях от себя — её было тупо видно за двадцать с пухом килошагов, а в безветренную погоду и слышно почти на таком же расстоянии. Кроме того, звон следовал строго по времени, заменяя пухову тучу часовых механизмов по всему радиусу действия — все щенковские знали, что если звонит пять раз — это полдень. Сейчас колокольня пробила второе утро — зимой светало только после первого, которое приходилось на темень. На деревьях в ответ на звук заорали птицы, обрушивая вниз лавины сухого сыпучего снега. Ситрик и Бронька, пырючись на это, довольно потрясли ушами.
Не особенно собираясь отмораживать хвосты, грызи без зазрения совести пошли не на Сухую дорогу, которая шла почти к цели, а на Сухенькую — и смотри не перепутай, как цокалось. При этом белки, как с ними часто и случается, ввалили в названия смеха: если Сухая натурально была сухая, потому как проходила поверху обрыва, имевшегося на границе поймы, то Сухенькая проходила как раз понизу и летом там можно было основательно усадить на оси телегу или паровик. Зимой же по этой дороге катались зимоходы, каковым и решили воспользоваться.
Состав из пяти платформ, покрытых навесами и с бортиками от выпадения предметов, прокатывался по дороге примерно раз в четыре килоцока
