Лепешев вернул ему фотографии: заводы с дымящими трубами, темные, тесные и грязные городские улицы, реки, превращенные в помойки, погибшие леса, обширные, до горизонта свалки…
— Как ты думаешь, — спросил, — сами они понимают, что произошло?
— А даже если и понимают? — вздохнул Вебер. — Можно укладывать чемоданы. По радио мы ни о чем новом уже не договоримся — выдохлись, твоя версия займет место в ряду прочих, и останется одна надежда на Андроникаса, а вот получится ли у него что-нибудь — это из области ворожбы… Закроют контакт — и все. Станцию законсервируют или уберут совсем, все разбредутся, и рванем мы с тобой на Нигрис, заниматься Предтечами. Хочешь заниматься Предтечами?
— Предтечами — это интересно, — сказал Лепешев. — Эрни, старик, а не стыдно нам будет вот так — сматывать удочки?
— Мне уже стыдно, — сказал Вебер. — Еще как стыдно. А что?
— Да как тебе сказать… Есть одна мысль.
— Выкладывай.
— Подожди, дай додумать… С твоей точки зрения, много ли дал бы территориальный контакт?
— Много. Думаю, много больше, чем мы можем себе представить. Сам знаешь, я с Григорием во многом расходился, но тут он был прав: надо все увидеть вблизи, пощупать руками, повариться там в самой гуще — вот тогда можно понять, и договориться, и поработать вместе, и найти общие цели. А эти языковые сложности… Во всяком случае, Гришка бы смог разобраться. И ты бы смог. Да и я бы, наверное, смог тоже…
— Ясно, — сказал Лепешев. — Что ж, будем считать, что твое мнение было решающим.
— Не понял, — сказал Вебер.
— Аллергия к технике, — сказал Лепешев. — Не к людям.
— Ну и что?
— Парашют.
Вебер, присвистнув, выразительно покрутил пальцем у виска.
— Почему? — удивился Лепешев. — Вполне логично.
— Ну, знаешь, — вздохнул Вебер. — Никогда бы не подумал, что ты такой легкомысленный.
— Ты говоришь совсем как моя бабушка. «Ах, какой ты легкомысленный!» — передразнил его Лепешев. — Даже интонация та же.
— Нет, в самом деле, додумался… Ты бы еще по веревочке захотел спуститься. А как обратно? По бобовому стебельку? Как Мюнхгаузен?
— Думаю, для эглеанцев такой стебелек — не проблема. Эрни, дружище, мы с тобой одним выстрелом угрохаем всех зайцев в округе. Подтвердим теорию аллергии — раз. Установим территориальный контакт — два, не дадим свернуть экспедицию, и это, по-моему, самое главное сейчас. Хотя нет, все главное.
— Говоришь, подтвердим… А вдруг нет?
— Ты же в курсе моих обстоятельств. Не так уж многим я рискую.
— Всего лишь жизнью, — фыркнул Вебер.
