— Съездите к самым лучшим портным. Надобно, чтобы Катя наша была лучше всех! — сказал Андрей Иванович. Выйдя из-за стола, он привычно перекрестился, кивнул Саше:
— Александр, не опоздай! — и вышел.
3
Скоро и Саша за ним отправился. Квартира Ивановых находилась на первом этаже Академии. Сначала по лестнице, потом по длинному коридору вышел он к академической церкви святого Духа. Было около девяти. Рассвет уже занимался. Сквозь открытые двери увидел Саша при свете тонких и частых свечей иконостаса желтые лица воспитанников — церковь была полна. Тут собрались все сословия Академии от стриженой, с оттопыренными ушами, в мышиного цвета куртках мелюзги до седых профессоров.
Профессора, которых воспитанники называли любовно и уважительно праотцами, степенно располагались на привычном месте у амвона. Бросались в глаза надетые по случаю торжества темно-зеленые мундиры с воротниками, шитыми золотом и серебром, у некоторых были надеты через плечо ленты кавалерии, на отворотах фраков сияли, перекликаясь с блеском иконостаса, кресты и звезды орденов. Праотцы — слава Академии и слава русского искусства.
Впереди всех стоял семидесятитрехлетний, седой и величавый Иван Петрович Мартос{6}. Возле него — курчавый, краснолицый, будто сейчас с мороза, скульптор Степан Степанович Пименов{7}. Рядом с Пименовым — два закадычных приятеля: короткий, плешивый Алексей Егорович Егоров и длиннолицый Василий Козьмич Шебуев{8}. Тут же был и художник-гравер Федор Петрович Толстой{9} — его копну золотых волос издалека узнаешь. Рядом с ним — батюшка, Андрей Иванович…
За профессорами грудились инспектора, чиновники Академии. Среди них конференц-секретарь Василий Иванович Григорович. По его докладам президенту вершатся в Академии дела. С ним ухо держи востро: открыт, улыбчив, прост, но это на первый взгляд. Однажды Василий Иванович, доброжелательно улыбаясь, сказал Саше: «Вам никогда не достигнуть высоты Рафаэля, Микеланджело, Тициана, но кто скажет, чего добьетесь вы, если будете старательны, как они…»
Вплотную за чиновниками в церкви теснились самые способные воспитанники, те, которые уже стали художниками или подавали большие надежды. Не так давно стояли здесь Сашин кумир Карл Брюллов, его брат Александр{10}, Федор Бруни{11}, Константин Тон{12}, которые сейчас находятся в Италии, теперь их места заняли трудолюбивый гравер Федор Иордан{13}, ловкий рисовальщик Нотбек, Андрей Сухих — Катин жених — и вправду сухой и длинный и мрачноватый парень… Почему батюшка согласился отдать за него Катю, побоялся, что вековухой останется такая красавица?
