— Ничего не понимаю. Может, пояснишь?
— Переверни.
На конверте было написано: «Для миссис Натали Ричардсон», а в углу с обратным адресом стоял штамп «Агентство по усыновлению „Маранафа“[4], Чикаго, Иллинойс» и дата — месяц, когда родился Уилл. Люк заглянул внутрь, но конверт был пуст.
— А что в письме?
— Не знаю, я нашел только конверт.
— И решил, что мы врали тебе всю жизнь, только потому, что наткнулся на пустой конверт с какими-то странными надписями? — Люк почти кричал. Он глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, вспомнив, что Джесси внизу и может услышать. — Ты же видел фотографии, где мама беременна тобой, а еще из роддома, и то видео, когда тебя принесли домой… Ты что же, думаешь, мы их подделали?
Уилл, не глядя на него, начал всхлипывать. Люк сунул конверт в карман рубашки к списку докторов и обнял сына. Они не видели слез друг друга со дня смерти Натали. Иногда, проходя мимо комнаты сына, Люк слышал, как тот плачет, но полагал, что ему хочется побыть одному. Сейчас он понял, что ошибался. Уиллу нужен был отец, нужно было, чтобы кто-то поддержал его и сказал, что все наладится.
— Наверное, в глубине души я знал, что это невозможно, — всхлипнул Уилл.
— Тогда зачем ты сказал так мисс Мэйсон? — тихо спросил Люк, поцеловав сына в макушку, как в детстве.
— Потому что хотел, чтобы было именно так.
Признание поразило Люка в самое сердце.
— Неужели ты чувствуешь себя лишним?
Уилл отодвинулся.
— Нет, вовсе нет. Просто, когда я увидел письмо из агентства и дату, я все время об этом думал. Тебя же здесь не было, когда я родился. Вы рассказывали, что ты ездил в Китай по работе, пока мама была беременна. И что ей было очень тяжело. А я на месяц раньше родился, ты еще не приехал…
Люк уверенно положил руку ему на плечо.
— Бабушка была здесь, когда тебя принесли. Она присматривала за домом. Мама очень уставала, чувствовала себя неважно. И медсестры сфотографировали тебя на «Полароид», когда ты только родился, — специально для меня. Тем более что в агентстве не отдали бы ребенка в новую семью в отсутствие отца.
Уилл закивал.
— Знаю, но чем больше я об этом думал, тем сильнее мне хотелось, чтобы меня и вправду усыновили. Ведь если я приемный, значит, моя мама не умерла! Значит, она меня ждет…
Теперь Люк понял, почему людям так хочется верить в рай и жизнь после смерти. Если бы он только мог поверить в это сам… Поверить и сказать: «Не волнуйся, твоя мама ждет тебя. Вы обязательно увидитесь». А сейчас что ему говорить?
