— И часто они приезжают?
— Раньше часто приезжали. Сейчас я больше предпочитаю сам ходить по гостям.
— А почему?
— Так получилось, Лера.
Дима опять замкнулся в себе. И я поняла, что мое любопытство по крайней мере неуместно.
— Извините, похоже, я вступила на запретную территорию.
— Не в этом дело. Когда-нибудь вы все равно узнаете, просто сейчас я не готов к этому разговору.
— Речь о женщине? О хозяйке этого дома?
— Да… Речь о моей сестре, — он помолчал и потом добавил: — О жене Громова.
Я во все глаза уставилась на Диму. Не знаю почему, но даже сама мысль, что Громов женат, мне в голову не приходила. Все-таки я идиотка! Богатый мужик, неглупый, пусть и со скверный характером… Почему он должен быть холост? Такие кадры очень даже востребованы на рынке потенциальных мужей… Но постойте! А где же жена? Ведь Дима обмолвился, что она уже давно здесь не живет! Хотя… что в этом удивительного? Наверное, она в Питере. Или в Москве. А может быть, в другой столице мира. В конце концов, что ей делать в богом забытом Выборге?
И тут я поняла, что никак не сопоставила полученную информацию с действительностью. Дима ведь сразу мне сказал, что хозяин купил этот дом два года назад для жены. Но, позвольте… Я не сопоставила, поскольку у меня даже не возникло ощущения присутствия в этом доме женщины. Да и Дима все время подчеркивал, что она жила здесь раньше, год назад, а потом… А вот что случилось потом, он как раз-таки и не торопился говорить. И все же, Стрелкина, ты непроходимая идиотка! Я откинулась на подушку и чуть заметно отвернулась. Дима расценил это по-своему.
— Ну ладно. Я вас и так утомил. Отдыхайте.
Он ушел, и я была благодарна ему за это. Я и в самом деле, чувствовала себя, точно выжатый лимон. Итак, мужчина из моего сна… Господи, как же все банально вышло. Я увлеклась женатым мужиком. Или не увлеклась? Или еще могу контролировать ситуацию? Да нет… Судя по всему, уже не могу… Говорят, что все когда-то происходит впервые. Так и со мной, видимо. До сих пор у меня было несколько жизненных установок, которые я старалась не нарушать. И не потому, что отягощена высокой нравственностью и нормами морали, а исключительно из любви к себе, любимой. И одна из этих установок — не заводить романов с женатыми мужчинами. Все равно путного ничего не выйдет, а головной боли будет столько… Я вдоволь насмотрелась на это в нашей богемной свободной среде, когда еще был жив отец.
Отец не был человеком строгих нравственных правил. И в отличие от многих мужчин, которые заводили интриги с девушками свободными, он, наоборот, предпочитал женщин замужних, считая, что с ними у него будет меньше проблем. Иногда я встречалась с ними в мастерской, и они, пытаясь произвести на него более выигрышное впечатление, сюсюкали и заигрывали со мной. У отца это вызывало лишь снисходительную усмешку. А я… Я относилась к этим дамам вполне спокойно. Даже будучи ребенком, понимала, что опасности для моего маленького, недавно выстроенного и тщательного охраняемого мирка они не представляли. В основном «дамы от искусства» были просто смешны, а иногда и откровенно нелепы. К тому же основные действия и разборки этих любовных историй для меня оставались за кадром. Мне даже нравилось, что отец пользуется таким вниманием у женщин, они вьются вокруг него, точно мошки… И все же… Он был верен маме и не собирается приобретать мне какой-то там заменитель и разрушать нашу идиллию, хрупкую, как фарфоровая ваза. Идиллию, которую он же сам и построил у нас дома. Я рассматривала его женщин, а потом, когда они уходили, отца часто тянуло на откровенные разговоры «про жизнь».
