— Спасибо.
Затем повернулась и вышла. И только оказавшись за дверью этой гостиной, вновь обрела способность дышать. И ускорила шаг, чтобы быстрей оказаться на улице.
* * *
Оказавшись за порогом усадьбы, я почти побежала. Липы, которыми я раньше восхищалась, сейчас казались мне мрачными косматыми чудовищами, качающимися от порывов ветра, с гулким улюлюканьем они прогоняли меня со двора. Меня охватило чувство безотчетного страха, подгонявшего круче попутного ветра. И единственным желанием, доминировавшим над всеми остальными эмоциями, было желание скорее оказаться у Ксении дома, залезть в ванную и хорошенько отмыться, поскольку ощущение, что меня вымазали в грязи, неумолимо росло. Я бежала все быстрее и быстрее. Вот уже и дом Ксении, осталось каких-нибудь несколько десятков метров, и я попаду под его спасительную крышу, которая спрячет меня от всего мира.
Торопливо достав ключи, я наконец-то открыла тяжелую деревянную дверь. Зашла в коридор и медленно опустилась на пол. Закрыла лицо руками, приготовившись разразиться слезами, благо поводов было более чем достаточно. Но… поняла, что не смогу выдавить ни единой слезинки. Нет, плакать мне не хотелось. Эмоции, бушевавшие внутри, рвались наружу, ища способ вырваться из тесной оболочки. Я взяла фаянсовую вазочку для ключей и запустила ею в стену. Потом поднялась. Осмотрелась. Милый, уютный дом… Столько времени он успокаивал меня, дарил чувство покоя и защищенности. Но сейчас один вид его сводил меня с ума. Это было необычно и ново. Однако давало четкое понимание, что здесь я больше не могу оставаться. Казалось, что даже стены дома давили на меня и вынуждали к действию. Я быстро поднялась по лестнице к себе в комнату. И остановилась. Что же теперь делать? Сама мысль, что придется вскоре увидеть Диму, а возможно, и Громова, показалась невыносимой. И тут тягучую тишину дома разорвал телефонный звонок. Я стояла и смотрела на разрывающийся телефон. Конечно же, это Дима! Говорить мне с ним решительно не хотелось. Но все же я заставила себя взять трубку.
— Да… — отрывисто сказала я.
— Лера…
Предчувствие меня не обмануло, это действительно был Дима. Я уже стала медленно нажимать на рычаг, чтобы оборвать разговор, но, точно почувствовав мои намерения, он торопливо заговорил.
— Послушайте, мне очень, очень жаль. Я должен вам многое объяснить. Лера… Нам обязательно нужно встретиться и поговорить.
Я не представляла, о чем со мной может говорить Дима, точнее, что можно сказать в этой паршивой ситуации.
