И даже это не уникальный случай. Среди ведьм, вампиров, оборотней и других нелюдей тоже появляются преступники, это не новость. Аурика была не первой девочкой, убившей кого– то, поддавшейся жестокости и гордившейся этим. По-настоящему опасной она сделалась не когда пролила первую кровь и даже не когда примкнула к шабашу Бона Деа. Нет, главной переменой ее жизни стал тот миг, когда она получила власть, способную сдвигать с места миры.
Но Калиста ничего не знала об этом, хотя ее рассказ все равно оказался бесконечно важен. Теперь они выяснили, что в жизни Аурики не было трагических историй, оправдывающих ее жестокость. Такие истории она создавала сама и наверняка считала их своими величайшими достижениями. Непонятно, как с этой мразью связался Амарканд Легио… да тут вообще много непонятного.
Зато имя его убийцы перестало быть секретом.
«Нужно возвращаться, – позвал Амиар. – Срочно!»
Старый яблоневый сад вокруг них дрожал, подтверждая его слова. Время рвалось с поводка, старалось вернуться к своему привычному ходу, манило их туда, где было их истинное место. По крайней мере, Даны. Калисте вряд ли хотелось снова летать безумным духом по пустому миру – если она вообще помнила это.
– Мне жаль, что так получилось, – сказала Дана.
– Мне тоже, – вздохнула Калиста. – Мой народ верит, что история идет своим чередом, что все предопределено. Но мне всегда сложно было принять это, а теперь, когда все закончилось, мне больше нравится думать, что бал правит не судьба, а справедливость. Что она вообще существует!
– Существует, – подтвердила Дана. – А если нет – мы заставим ее существовать!
Их разговор прервался – Сан Винсен треснул и снова распался на куски, зеленые, белые, сияющие. Они кружились, летели все быстрее, постепенно превращаясь в серый водоворот.
Дана убеждала себя, что знает его, что уже не раз бывала здесь и что бояться не надо. Но не бояться не получалось: она сама не заметила, как израсходовала всю свою магическую энергию, она не могла больше управлять заклинанием, и ей оставалось лишь рассчитывать на Амиара.
Он не подвел ее. Его сила и их связь провели Дану через пустоту, возвращая ее обратно… Когда она вернулась в свое тело, на Радужный змей опустилась глубокая ночь, темнота, нарушенная лишь сиротливым светом редких осветительных сфер, чудом выдержавших испытание временем. Дана все еще лежала в центре круга из кристальных осколков, настолько уставшая, что пока она даже не могла подняться. Но ей и не нужно было: к ней подошел Амиар, поднял на руки, прижал к себе. От его тепла становилось спокойно на душе, поэтому Дана доверчиво прильнула к нему и лишь потом спросила:
