— Я бывший школьный учитель. Я хорошо знаю на что вы, детишки, способны.
— Пф, я не ребенок.
Алекс расхохотался.
— Ага, а я никогда никому не хамил, и вообще, наследный принц двухсот республик.
— Ой, да бросьте, дайте глотнуть. В новом мире больше нет законов. Посмотрите кругом, — она развела руки в стороны. — Все изменилось.
— Люди не изменились. Как были дерьмом, так и остались.
— Ну, тем более, дайте одному такому глоток вашей смертоносной жижи. Может, я помру и перестану вам докучать.
Он посмотрел на нее изучающе. Кристина поняла, что нужно еще чуть-чуть надавить и все получится.
— Тем более я замерзла. Если я заболею, вам придется со мной нянчиться, вам оно надо?
— Один глоток, — серьезно сказал он. — И то, только потому, что я самый добрый и великодушный человек на планете.
Фляжка скользнула ей в руку и поднялась вверх.
— За самого доброго и великодушного, — ей обожгло горло, и она почувствовала, как по пищеводу спускается огненная змейка. Кристина зашлась в кашле, перед глазами поплыло, но в теле образовались приятная легкость и теплота.
«Жуткое пойло, но согревает получше теплого пледа, — подумала Кристина и глотнула еще, — а может, и получше объятий».
— Какая же несусветная дрянь! Что это? — скривилась она и протягивая фляжку назад.
— Мой любимый волшебный напиток, но тебе о нем лучше не знать, — он выхватил у нее из рук фляжку и спрятал во внутренний карман куртки.
— Алекс, а что бы ты выбрал: глоток этой жижи или обнимашки от фотомодели?
Он улыбнулся.
— Сама-то как думаешь?
Кристина хохотнула, а вслед за этим в голову ей пришла мысль, которую озвучивать она ни за что бы не стала.
«Ты пьешь не потому, что тебя не любят. Тебя не любят, потому что ты пьешь».
Но она не учла того, что иногда это замкнутый круг, который очень сложно прорвать.
Милада проснулась в холодном поту. Ночнушка неприятно прилипла к телу. Она села и откинула одеяло, но уже через пару секунд натянула его назад. Руки и ноги мгновенно замерзли из-за разницы температур. У нее не было жара, но ей было горячо. Внутри как будто что-то горело, температура тела поднялась выше нормы. Это не был вирус гриппа, это не было болезнью в общем смысле слова.
Это были ночные кошмары, которые истязают до тех пор, пока не откроешь глаза, но даже тогда они не спешат сдаваться. Они стараются затянуть назад и протягивают уродливые щупальца видений, не желая отпускать на свободу свою жертву. Иногда то, что происходит в состоянии полудремы, может напугать еще сильнее, чем страшный красочный сон. Плохие сны приходят, когда их не ждут, и не торопятся уходить, когда их прогоняют. Они просто появляются и берут свое, выжимают из человека кисло-соленый страх, который выступает на коже спящего. Слизывают его, как взбитые сливки с коктейля, а когда человек просыпается, окончательно сбрасывая с себя сон, как прилипшую грязь, у него остается только ощущение ужаса и собственной наготы.
