— Чего она… — не спросил — сказал Снежок, провожая ее взглядом.
— Переживает, — Зак наклонился, вглядываясь вниз, но Гоши уже не было видно сквозь дыру на полу. Только отдаленно и очень глухо топали далеко внизу тяжелые ботинки. — Гуляет сама по себе…
— Она думает, я хочу, как ты, — сказал Снежок. Он снова смотрел вдаль и щурился на оранжевые блики в воздухе. — Свалить в другое место.
— А ты не хочешь? — уточнил Зак.
Снежок подумал, потом качнул белобрысой головой, неуверенно ответил:
— Н-нет… — а потом твердо. — Нет. Я был в другом месте. Здесь мне лучше.
— Есть еще и третье, и четвертое место, — мягко напомнил Зак. Снежок поднял на него светлые глаза и, щурясь, сказал:
— Но мне нравится здесь.
— Продолжай повторять себе это, парень, — хмыкнул Зак, легонько хлопнул его по плечу и сиганул вниз — следом за Гошей.
Он немного злился. Пацан же сам себя тут закапывает, в ржавых песках, среди ржавых обломков, на свалке, буря его разорви! Ему всего пятнадцать, по крайней мере, он так говорит. А выглядит — и того младше. Если возьмется за ум, все догонит, все выучит. Мист поможет. Мисту свои люди на Рейне нужны. Мисту везде нужны свои люди.
Но когда Снежок поймет, что здесь ловить нечего, когда устанет постоянно щуриться и дышать через Гошин шарф, может быть уже слишком поздно. Заку проще — он прогнал пятилетнюю программу за год. Снежок мягче, слабее, нежнее. Странно вообще, что до сих пор тут не расплавился и не задохнулся. Снежку нужно браться за ум сейчас же.
А он все потакает прихотям Гоши.
Которая тоже по-своему умная, очень по-своему красивая и совсем уж по-своему добрая, но на самом деле — обычная вздорная девка. Собственница. Ей надо, чтобы все были рядом, под боком. Пусть хоть задохнутся от норовящего забиться в глотку песка. Пусть сожжет оранжевое солнце. Пусть сдохнут здесь, разгружая контрабандные поставки. Лишь бы под боком.
— Подожди, Зак! — крикнул вслед Снежок. Он еще не научился прыгать — все боялся, сколько ни тверди, что тут гравитация такая, что ничего ему не будет, грохнись он хоть с самой верхушки башни — ну, ушиб будет, ну, вывих, максимум — перелом. Но ничего серьезного. Снежок боялся даже ушибов. Его когда-то напугали так, что он до сих пор не мог перестать бояться. Не только высоты — всего на свете.
Кроме Зака, конечно. И Гоши. Хотя Гошу, может быть, и следовало начинать. Пока не сожрала с потрохами.
* * *
Зак сбежал два пролета — до места, где не было стены.
