Он похлопал филиппинца по плечу и тут же убрал руку. Отхлебнув кофе, сказал:
– Я заметил, что вы в Сикстинской капелле нашли своего кандидата.
– Да, и вправду нашел, декан, – застенчиво улыбнулся Бенитез. – Я голосовал за вас.
Чашка в руках Ломели удивленно звякнула о блюдце.
– Боже праведный!
– Извините. Я не должен был говорить?
– Нет-нет, не в этом дело. Для меня это большая честь. Но я не серьезный кандидат.
– При всем моем уважении, ваше высокопреосвященство, разве не ваши коллеги должны это решать?
– Конечно, вы правы. Но боюсь, знай вы меня получше, вы пришли бы к выводу, что я ни с какой стороны не достоин папского престола.
– Любой истинно достойный должен считать себя недостойным. Разве не об этом вы говорили в своей проповеди? Без сомнения нет веры? Это так отвечает моим собственным мыслям. То, что я видел в Африке, у любого человека вызвало бы сомнения в милосердии Господа.
– Мой дорогой Винсент… – вы позволите мне называть вас так? – я прошу вас при следующем голосовании поддержать одного из наших братьев, у которого есть реальные шансы на победу. Я голосую за Беллини.
Бенитез покачал головой:
– Беллини кажется мне… его святейшество как-то раз дал мне свою характеристику Беллини: «блестящий неврастеник». Извините, декан. Я буду голосовать за вас.
– Даже несмотря на то, что я прошу вас? Вы ведь и сами получили сегодня голос, разве нет?
– Получил. По нелепой случайности!
– Тогда представьте, что бы вы чувствовали, если бы я продолжал настаивать на вашей кандидатуре и вы каким-то чудом победили бы.
– Это стало бы катастрофой для Церкви.
– Да, то же самое случится, если папой стану я. По крайней мере, обещайте мне подумать над тем, о чем я прошу.
Бенитез пообещал.
После разговора с Бенитезом Ломели разволновался настолько, что решил попытаться поговорить с другими претендентами. Он нашел Тедеско в холле – тот в одиночестве сидел в кресле с алой обивкой, сложив пухлые, в ямочках, руки на объемистом животе и водрузив ноги на кофейный столик. Ноги у него были весьма миниатюрны для человека его сложения, облачены в поношенные и бесформенные ортопедические туфли.
– Я хотел сообщить вам, что делаю все возможное, чтобы мое имя не присутствовало среди кандидатов во втором голосовании, – сказал Ломели.
Тедеско посмотрел на него прищуренными глазами:
– И зачем вам это понадобилось?
– Затем, что я не хочу жертвовать своим нейтралитетом декана.
– Но вы уже сделали это сегодня утром.
– Мне жаль, если это было воспринято таким образом.
