С некоторым облегчением Ломели встал и обратился к конклаву:
– Братья мои, на этом пятое голосование завершено. Ни один из кандидатов не получил необходимого большинства, мы возобновим голосование завтра утром. Церемониймейстеры соберут ваши бумаги. Прошу вас не выносить никаких записок из капеллы, и, пожалуйста, не обсуждайте происходящее, пока не вернетесь в Каза Санта-Марта. Прошу младшего кардинала-дьякона попросить отпереть дверь.
В восемнадцать часов двадцать две минуты из дымохода Сикстинской капеллы снова повалил черный дым, выхваченный из тьмы прожектором, установленным на соборе Святого Петра. Эксперты, нанятые телеканалами, объявили о своем недоумении – они не понимали, почему конклав не может принять решение. Большинство предсказывало, что папа будет избран в этот день, а теперь телевизионные программы в Штатах прервали вещание, чтобы показать площадь Святого Петра в момент появления победителя на балконе. Впервые эксперты стали высказывать сомнение в подавляющем превосходстве сторонников Беллини. Если ему суждено стать папой, то он к этому времени уже должен был бы сидеть на папском троне. Новая коллективная мудрость стала вызревать из обломков старой: конклав на грани исторического решения. В Соединенном Королевстве – на этом безбожном острове вероотступничества, где на выборы папы смотрят, как на скачки лошадей, – букмекерская компания «Лэндброукс» объявила новым фаворитом кардинала Адейеми. Все говорили, что на следующий день мир, вероятно, узнает об избрании первого черного папы.
Ломели, как и обычно, покинул капеллу последним из кардиналов. Он проследил, как монсеньор О’Мэлли сжигает бюллетени, потом они вместе прошли по Царской зале. Агент службы безопасности проводил их по лестнице во двор. Ломели предполагал, что О’Мэлли как секретарь Коллегии, вероятно, знает результаты дневного голосования хотя бы потому, что в его обязанности входит сбор записок кардиналов для их последующего сжигания, а О’Мэлли был не из тех людей, которые отводят глаза, когда видят какую-то тайну. Он, наверное, уже в курсе того, что претендентство Адейеми провалилось, а очки неожиданно набрал Трамбле.
Но О’Мэлли был слишком осмотрителен, чтобы заговорить на эту тему напрямую, а потому тихо спросил:
– Есть что-нибудь, что я должен сделать для вас до завтрашнего утра, ваше высокопреосвященство?
– Например?
– Я думал, может быть, вы хотите, чтобы я снова связался с монсеньором Моралесом и попытался узнать побольше об этом отозванном докладе о кардинале Трамбле?
