- Не говори мне о благосклонности богов, - резко перебил его Кизекочук, вновь хватаясь за волокушу. Мгновение он размышлял, затем его лицо смягчилось. - Прости, друг, я был груб. Но я чую неладное. Что-то темное и злое.
- Пусть Ха-кве-дет-ган идет своей дорогой, - пробормотал Демонтин, осеняя себя защитным знаком. - Но не поддавайся тучным думам попусту, ты еще ничего не знаешь.
- Не знаю, - согласился Кизекочук, изо всех сил делая вид, что все в порядке. «Но боюсь, что просто не хочу знать», - добавил он уже про себя.
Тэйпа встретила сына с распростертыми объятиями, расцеловав в обе щеки. Она каждый раз боялась за него, когда он отправлялся на охоту. Мать всегда остается матерью, и даже если сын - лучший воин Пяти племен, для нее он до конца дней будет тем, кто нуждается в защите и обереге.
Она не показывала этого, но Кизекочук понял, что она что-то знает. Где-то в глубине ее глаз он узрел проблеск печали. Он не стал спрашивать ее напрямую, ибо законы предков запрещали лгать родичам, а он не был уверен, что она захочет говорить ему правду. Лучше все узнать у того, кто никогда не отступает и кому Кизекочук верит едва ли не больше, чем самому себе.
Седовласого Гехэджа он нашел у племенного шамана Макхэква. Верно, все в поднебесном мире связано между собой, и боги часто подшучивают над людьми, посылая им знаки, которые те не в состоянии понять. До определенного момента.
- Я уже слышал, что сегодня тебе досталась отменная добыча! - провозгласил Гехэдж, увидев сына. Они встретились у входа в овачиру шамана. Отец улыбнулся сыну, но и в его глазах Кизекочук увидел то, что ранее встретил в глаза матери, тщательно скрываемую печаль. Или даже злость? - Рад за тебя, сын, ты действительно не только великий воин, но и великий охотник!
- Благодарю, отец, - Кизекочук пожал предплечье своего сахема и коснулся своей шеи двумя пальцами правой руки в знак уважения. - Но о моих победах мы поговорим позже. И о твоем уникальном умении узнавать все едва ли не раньше, чем это случается, мы тоже обязательно поговорим.
- Когда станешь сахемом, сам научишься этому, - произнес Гехэдж, и не было ясно - шутит ли он или говорит серьезно.
- Что происходит, отец? - Кизекочук решил, что ритуальных любезностей достаточно. Он был мягок и осторожен лишь с женщинами, с мужчинами - всегда прям, словно копье. За что его и уважали, даже враги из племен анишшинапе. - О чем ты говорил с Окэмэном? Где Витэшна?
