— А эти бестолковые химеры могут нам помочь? — спрашиваю я.
— Спроси у них сама, — отвечает Крэйтон. — Только вряд ли они тебя поймут. К тому же, им страшно.
— Мне тоже, — с натугой говорит Зофи, умудряясь закинуть ко мне в отсек коробку, которая весит почти, как она сама. — Еще никогда в жизни мне так не хотелось иметь телекинез.
Как только с погрузкой припасов покончено, внутрь вваливаются химеры, на ходу превращаясь в мелких животных и прижимаясь к стенам грузового отсека, чтобы пропустить меня, когда я кидаюсь по узкому коридору к кабине пилота мимо тесных кают, камбуза и кают-компании. Заняв кресло пилота, я на мгновение замираю, прокручивая в памяти все те бесчисленные часы, что я провела на этом корабле, помогая восстановить систему — но с тех пор мой мозг прилично оброс новой информацией. Я вспоминаю все, что вычитала в старых руководствах и учебниках, а также спрограммированные мною симуляторы, и мои пальцы начинают нажимать кнопки и переключать рычажки. Каким-то чудом мне удается завести двигатель.
— Мы готовы, — сообщает Зофи, появляясь в кабине и пристегиваясь в кресле второго пилота. Крэйтон усаживается позади неё, перекидывая рюкзак с запеленатым ребенком себе на живот.
— Держитесь крепче. — Я нажимаю еще несколько кнопок.
Погрузочный люк закрывается, и корабль принимает вертикальное положение, вдавливая нас в сиденья. Из кабины видно куполообразную крышу зала, которая теперь находится в тридцати сантиметрах от носа корабля.
— Я так понимаю, эта штука не раздвигается, — говорю я.
Зофи мотает головой. Она протягивает руку и хватает меня за плечо. Со лба к носу стекает капля пота, вызывая щипание в глазу.
— Значит, время выяснить, хорошо ли мы подлатали это корыто.
Зофи сжимает мою руку.
— Давай.
Я щелкаю переключателем, и под нами будто взрывается бомба. Зал затапливает огнем. Корабль так сильно трясет, что он того и гляди развалится, окончив наше так и не начавшееся путешествие. Но этого не происходит — чудо, не иначе. Вместо этого, мы пробиваем потолок. Толстое стекло купола разбивается, разлетаясь по красному ночному небу и сверкая в окружающем нас пламени.
Мы летим.
Из кабины открывается потрясающий вид на столицу, и хотя мое внимание сосредоточено на приборных панелях и бортовых компьютерах, я вижу, какой масштабный урон нанесен Лориену. Весь горизонт в огне и дыме. Справа от нас на окраине города небо прорезает фиолетовый луч. Не могу понять, Вестник ли это или нечто недоброе. Большая часть города стала совершенно неузнаваема, бурлящие раньше жизнью районы похожи на тлеющие шрамы. Горизонт тоже как-то изменился, но я не сразу понимаю почему, а лишь когда мы не пролетаем мимо Шпилей Элкина. Их больше нет. Сооружения, вмещавшие едва ли не треть населения нашего города, уничтожены.
