Конечно, дорога древняя и носит величественные, судьбоносные названия, только это совсем не заметно. Заметно то, что она такая же узкая и ухабистая, как все остальные дороги в Индии. Когда на ней встречаются два грузовика, водителям приходится осторожно разъезжаться по самому краешку. Иногда фыркающие монстры из мятого металла буксуют по обочине, поднимая тучи песка и гравия, которые хрустящим одеялом накрывают всех, оказавшихся в этот момент у дороги, – по крайней мере тех, кто бежит, сеет в поле, катит на запряженной волами телеге и… едет на велосипеде.
Курукшетра – лишь одна из множества расположенных вдоль дороги немноголюдных деревень, в ней есть пара пивных: они виднеются на обочине за припаркованными грузовиками, перегруженными настолько, что их, кажется, можно опрокинуть одним пальцем. Перед закусочными стоят ветхие плетеные кресла из пеньки, в них сидят водители грузовиков и едят из серебристых жестяных мисок.
Он пытается высмотреть хоть что-нибудь, что напоминает о легендарных временах. Но это поле ничем не отличается от других. На нем все те же одинаковой формы рисовые и пшеничные пашни, раскинувшиеся вдоль всего Великого колесного пути от Нью-Дели до этих мест.
Индия уже тридцать лет как независима, премьер-министр хочет внедрить здесь индийский социализм и говорит, что люди больше не должны руководствоваться суевериями и лживыми мифами. Ясно же, что легендарные события не могли оставить никаких следов, заметных невооруженным глазом. Как глупо с его стороны было ждать чего-то подобного.
В брюках у него зашиты восемьдесят американских долларов, а в кошельке лежат сто индийских рупий. Надо быть экономным, этого должно хватить до Кабула. А лучше – еще дальше. Кто знает, может, он протянет на них до самой Европы.
В конце концов, есть много людей, которые могут помочь ему во время путешествия. Его записная книжка полна имен любителей приключений, бродяг и хиппи. Друзья. Он слышал, что уличных путешественников объединяет особое содружество, которое называется Тропа хиппи. Там, говорят, все друг другу помогают. Со всеми делятся. Мысль о том, что все путешествующие – это одна большая семья, успокаивает его, даже когда в животе у него неспокойно. Но надо терпеть. Он хочет, чтобы его путешествие было борьбой, а прибытие – победой. Он хочет, чтобы в желудке бурчало. Он хочет победить обстоятельства.
Пикей знает, что надо терпеть и экономить силы. Конечно, он бы хотел прямо завтра оказаться на месте. Но до цели еще далеко, если ему вообще суждено ее достигнуть.
