– Как мама может быть здесь? В Нью-Дели? – спросил себя Пикей.
– Скоро все изменится, – сказала она угрюмо и поставила кувшин на пол.
– Мой земной путь подходит к концу, – продолжала она. – Суна Поа[24], ты должен заботиться о своей сестре, не забывай, что она у тебя одна.
Он снова открыл глаза и теперь очнулся по-настоящему. В комнате не было никого, кроме него и Тарика, глубоко и спокойно спавшего в своей кровати. Было половина четвертого утра. Он вспомнил то прекрасное чувство, когда мать еще была рядом и утешала его. Но он понял: это чувство защищенности поколебалось, ведь она сказала, что что-то не в порядке. Чем больше он думал о ее последних словах, тем чаще билось сердце. Он не мог больше лежать на полу, как будто ничего не произошло, и уж точно не мог снова заснуть.
Чтобы не разбудить Тарика, Пикей взял свои вещи, выскользнул из дома и пошел на вокзал. Он без колебаний запрыгнул в вагон, в котором пассажиры без мест теснились на деревянных скамейках. И менее чем через час после того, как он проснулся на полу от вещего сна, поехал на восток.
Три дня спустя, после четырех пересадок, он ехал на автобусе по длинной, полной выбоин дороге в Атмолик и вот уже видел перед собой родительский дом.
Шридхар вышел и удивленно посмотрел на сына, который стоял перед ним в мятой одежде, со спутанными волосами, вспотевший и грязный с головы до ног.
– Откуда ты знаешь, что мама больна? – спросил он сына.
– Я не знал, – ответил Пикей. – Хотя… нет, я знал. Я видел ее во сне.
– Калабати утверждала, что ты приедешь, – сказал Шридхар. – Мы не поверили. Я пытался ее отговорить, но она была непреклонна. – Я знаю, что мой сын приедет, – сказала она много раз.
– Иди скорей, мама тебя ждет, – сказал Шридхар. – Наша птичка скоро навсегда покинет клетку.
Родственники собрались у кровати Калабати. Ей было всего лишь около пятидесяти лет, волосы еще не поседели, но кровоизлияние в мозг отняло жизненные силы – по крайней мере, так сказали в больнице Атмолика.
Калабати пристально посмотрела на Пикея и без длинных приветствий перешла к делу:
– Никогда не употребляй алкоголь и заботься о том, чтобы твоя будущая жена была счастлива.
Потом она добавила, прямо как во сне:
– И заботься о своей сестре. Не забывай, что она у тебя одна.
Она слабела на глазах. Разговор с сыном отнял у нее много сил. Когда в этот же день после обеда Пикей поил ее через приоткрытый рот, она уже не могла глотать. Он услышал лишь бульканье в горле, а затем глухой кашель. Она с усилием повернулась и легла на бок. Взгляд был устремлен вдаль, и ее дыхание становилось медленным и беззвучным. Так Калабати умерла.
