Аня оторопело смотрит, что-то переваривает в голове и изрекает гениальную фразу: — М-да.
— Всё, отдохнули? Время не терпит… Алик, не позже восхода… всё очень серьёзно… попытайся убедить Павла Сергеевича.
— Он не глупый, к утру будем, — уверенно произносит парень.
— Послушай, — внезапно останавливает уже готового отправиться в путь Алика Виктор, — что это у тебя за несуразная панама, которую ты так гордо носишь?
Алик фыркает и важно произносит: — Это головной убор моряков США.
— Да? А я думал, с ребенка сорвал. Вот мерзкая вещица.
— Ты не прав, знаешь, как ею здорово утираться, — быстро нашёлся, что ответить Алик, но побледнел от обиды.
Он уходит, Виктор некоторое время провожает его взглядом, затем, говорит Ане: — Попробую, к ужину, пару голубей подстрелить. Сиди здесь как мышь, не дёргайся.
— А если в туалет приспичит? — надулась Аня.
— Здесь сходишь. Не дай бог, с соседних сопок тебя заметят!
— Неужели могут? — вздрагивает женщина.
— Мне кажется, ты притягиваешь неприятности, — странно посмотрел на неё Виктор.
— Хамишь? — неуверенно спрашивает Аня.
— Даже не было в мыслях.
Над Голубянкой носятся серые тени, часто взмывают вверх небольшие стайки птиц, доносится воркование, рассерженный писк и возня. Виктор с облегчением вздыхает, голуби и их бесчисленное множество, ими облеплены все склоны пещеры-пропасти.
На этот раз удача на его стороне, Виктор выследил группу голубей рядом с пещерой и уверенно набивает с десяток птиц, в душе удивляясь своей меткости. Нанизав их на верёвку, появляется перед восхищённым взором женщины.
— Мне бы такого мужа! — не удержавшись, выпалила она.
Хмыкнув, Виктор ведёт её к своей стоянке. Уже на подходе к ней, он чувствует беспокойство, некоторые камни, окружающие их поле, повалены.
— О, нет! — восклицает он. Вся картофельная ботва безжалостно выдернута из земли, зловеще белеют пустые корни и не одного клубня.
— Что случилось? — замирает от страха Аня.
— Картофельную плантацию разорили, — Виктор озирается по сторонам, передёргивает затвор автомата.
— Неужели зеки? — холодея от ужаса, говорит женщина.
— Зеки ни зеки, а картошку есть уже не будем никогда. Нина! — Виктора словно полосонули хлыстом и он ринулся через изувеченное поле, Аня едва поспевает за ним, загребая землю носками не по размеру больших кроссовок.
Перед домом резко останавливается, Аня его едва не сшибает, вывалившись на открытое пространство. Двое худых бородатых мужчин вскакивают, один из них взмахивает топором.
