Он постоял над её телом. Третий перед своим неудачным нападением успел сделать своё дело. Хотелось кричать, страшно, срывая голос, кататься по полу. В душе росла пустота, которую нужно было чем-то заполнить. Джек, легко, почти не напрягаясь прыгнул в окно, приземлился возле тела, резко, одним движением выдернул из него нож и со странной улыбкой пошёл к центру, откуда раздавался шум…
… Он изложил всё коротко, сухо, пропуская несущественные моменты.
Роберт слушал это внимательно, ловя каждое слово, стараясь запечатать их навсегда в своей памяти — конечно это всё записывалось, но он не любил надеяться на технику. Джад слушал всё отрешённо смотря в какую-то далёкую точку.
— А ты ведь знаешь, Джек, мы не обратили бы на тебя внимания, несмотря на то, что ты убивал наших слуг, если бы не одно но — слишком много странного происходит в последнее время. И не только в нашем мире. Ты — часть головоломки, которую предстоит решить так или иначе.
— Небо, тоже… — вопрос был задан с опаской.
— Да нет, — Джадавин усмехнулся, — с небом игрался я, пока не остановился на первоначальном варианте. Понимаешь ли… Этого мира не существует. Это лишь набор импульсов, движущихся по воле его непосредственных создателей. По крайней мере так казалось вначале. Но теперь всё предстаёт немного в другом свете…
— Нас заинтересовало не то, что ты ищешь бога, а что тебе нужна наша кровь. Такого не было ни в одной легенде. До некоторых пор. Три дня назад оказалось, что нашёлся храм Крови, которого не должно было быть.
— Так вы выполните мою просьбу?
— Да, — Джадавин снова щёлкнул пальцами и у него в руках появилась золотая, покрытая непонятными знаками и символами чаша. — Это мы нашли в том храме.
Роберт деловито достал нож и передал Джаду. Джадавин поиграл ножом в руках, а потом резко, одним движением надрезал вены на левой руке. Кровь тонкой струйкой заструилась по руке вниз, постепенно покрывая дно чаши. Роберт сделал всё намного быстрее — чувствовалось, что он имеет определённый опыт.
Джек нерешительно взял чашу в руки. Тяжёлая, сделанная каким-то неизвестным мастером, чаша приятно холодила руки. Кровь легко покачивалась, оставляя на гладких стенках чаши красные пятна. Он запрокинул чашу и начал неторопливо глотать кровь. Допив, он утёр губы и бросил чашу на землю.
— Что теперь, — Роберт поигрывал ножом в левой руке — порезов и даже любых самых малозаметных следов на ней уже не было.
— Вы должны провести меня в свой мир.
