Хатч прервал тревожные мысли Люка:
– Обязательно закопай пакетики от супа и банку от хот-догов поглубже. А то ночью здесь будет рыться какой-нибудь длинноносый засранец.
Люк фыркнул, хотя ему было не до смеха.
– Что, по-твоему…
Снова этот звук. Еще ближе, но на этот раз за спиной у Люка, а не у Хатча. Будто нечто бесшумно кружило вокруг лагеря.
Лучи их фонариков рассеялись среди деревьев, поглощенные плотными влажными стенами листвы.
– Барсук, что ли, – предположил Хатч.
– Росомаха?
– Понятия не имею.
– Медведь?
– Возможно. Но здесь они слишком мелкие, чтобы представлять какую-то опасность. Просто хлопни в ладоши, если кто-то подойдет тебя обнюхать.
Как Люк ни старался, он не смог представить себе маленького медведя.
Через десять минут молчания Хатч со стоном поднялся. Казалось, он убежден, что опасность миновала. Люк был встревожен не на шутку, но Хатч обескуражил его своим самоуверенным заявлением:
– Пойду лягу, шеф, и попробую заснуть. Разбуди меня завтра перед уходом. Нужно взглянуть на карту и обсудить тактику.
– Конечно. Без проблем. Лучше, если я уйду с первыми лучами солнца, – бросил Люк через плечо, продолжая выхватывать фонариком из темноты ближайшие деревья. До них было легко дотянуться рукой из палатки, настолько плотно лес обступал их ветхий лагерь.
Хатч кивнул.
– Не думаю, что мы сможем далеко уйти. Мне кажется, нам лучше переждать здесь, пока колено Дома не утихнет. Воды у нас достаточно. А ты, по крайней мере, будешь знать, где мы. Примерно.
После небрежного обсуждения столь важного вопроса Хатч расстегнул молнию палатки, которую делил с Домом, и стал возиться со шнурками, словно в ситуации не было ничего особенного. Своего рода туристская формальность без пугающей подоплеки. Но именно эта подоплека не выходила у Люка из головы. Просто Хатч слишком устал от холодного, странного и черного, как смоль, мира, чтобы рассуждать о ночных криках.
– Спокойной ночи, – сказал Люк.
– Спокойной ночи, – ответил Хатч сквозь звук застегиваемой молнии.
Люк посмотрел, как палатка шатается, пока Хатч готовится ко сну. Увидел, как ярко-желтое пятно от луча фонарика пробежало по стенке палатки, словно светящийся глаз в иллюминаторе подводного аппарата в черном море окружающего леса.
Люк сел под навес палатки, слушая хриплое дыхание Фила и храп Дома. Через несколько минут после того, как фонарик Хатча погас, тот уже свистел носом, провалившись в глубокий сон.
Люк вытащил сигаретную пачку. Лицо и тело буквально горели от усталости. Голова была неестественно тяжелой, но работала хорошо. По крайней мере, здесь он мог курить.
