– Старик, я кое-чего тебе не рассказывал. – Хатч говорил тихо, но его голос был напряжен, будто он собирался сделать трудное признание.
Люк посмотрел на Хатча. Свет от огня выхватывал из темноты лишь его глаза и рот. В капюшоне и узкой шерстяной шапочке Хатч был едва узнаваем. Люк подозревал, что тот собирается рассказать ему о своих находках в церкви или лачуге, которые утаил от других. Либо о том, что он допустил просчет относительно их местонахождения на карте.
Люк приготовился слушать.
– Говори прямо. Это девиз сегодняшнего вечера. Только без иронии и всякого дерьма. А то я уже сыт по горло.
– Я заметил.
– Думаешь, я зашел слишком далеко?
– Не то слово. С тобой не соскучишься, шеф. Похоже, они в шоке от твоего поведения.
Люк почувствовал первые уколы совести, но обрел контроль над собой.
– Нет. Я не перегнул палку. Я должен был выговориться.
– Ясно.
– А ты просто стоял в стороне. У тебя тоже бывают моменты. Никогда не замечал, что кто-то топчет тебе яйца, когда у тебя кризис. Почему со мной должно быть по-другому? Я этого не потерплю.
Какое-то время Хатч молчал. Потом заговорил:
– Люк, я бы сказал, что в Лондоне ты спалил несколько предохранителей. Таких, которые не заменить. Сделал это сам. Когда я был консультантом по выплатам. Помнишь?
Вместо того чтобы инстинктивно включить защитный механизм, Люк кивнул.
– Сейчас я не в очень хорошей форме. Если честно, я уже сыт по горло.
– А попробуй направить свою ярость в правильное русло.
– Я иногда бываю очень зол. Наверное, я психопат или что-то в этом роде, – заявил Люк тоном, не терпящим возражений.
Хатч рассмеялся.
– Я серьезно. Этим утром. С Домом. Это уже не первый раз. Со мной было такое в метро, по дороге на работу.
– Ни фига себе!
– Месяца два назад. Какой-то придурок влез в вагон, прежде чем я успел выйти. Знаешь, там объявляют, что сперва нужно выпускать людей. И еще про то, как перемещаться по вагонам. Но никто не слушает. Как бы то ни было, я полез в драку. Вытащил этого пиздюка за шею из вагона и уложил. На платформу. На глазах у трех сотен людей. Мне было плевать. Я просто хотел, чтобы этот засранец знал, что нельзя лезть в вагон, когда кто-то выходит.
– Тебя арестовали?
– Оштрафовали.
– Шутишь?
Люк покачал головой.
– Мне нужно найти выход, иначе я сойду с ума. В моей коробке не осталось предохранителей. Все перегорели. Расплавленная пластмасса и провода, дружище. Вот кто я такой. В этом году у меня был десяток стычек. На публике. И еще кое-что.
