Тишина.
Ничего не происходило.
Он снова повторил слова проклятия, на этот раз прошипев их погромче. И снова напряженно прислушался. Но в доме не раздавалось ни звука.
Дэниелу казалось, что он находится в центре круга едва ли не вечность. Гримуар говорил, что сила заклятия сохраняется, пока он находится внутри круга. Спустя какое-то время он стал мерзнуть, но не сделал ни малейшей попытки выйти из круга и накинуть пижаму. У него стали болеть ноги, а все тело ныло от усталости. Он чихнул, зажал нос и напрягся изо всех сил.
Наконец, когда минуло четверть третьего утра, он так устал, что не мог больше терпеть. Он сел на корточки посреди круга, поджал под себя ноги и, свесив голову, погрузился в дремоту.
В 3:00, замерзший и усталый, он сдался. Подавленно задул свечу и начал собирать предметы. Завтра, когда мать пойдет пить кофе в церковном кружке, он похоронит кролика в саду, а отцовский носок выкинет в соседское мусорное ведро. Свечу и черное полотнище он прибережет. Сделать свечу потребовало немалых трудов, и, может, скоро он сделает еще одну попытку. Может, стоит сменить заклинание? Может, для мужчин требуется совершенно иное заклятие?
Но скорее всего, понял он, погружаясь в мрачный и беспокойный сон, оно вообще никогда не работало и не сработает. Чтобы оно дало результат, ты должен быть магом. А теперь Бог не на шутку разгневался на него за то, что он сделал.
Он резко проснулся от грохота распахнутой двери, которая с силой ударилась о стенку. Комнату затопил яркий дневной свет. Он все проспал – такова была его первая виноватая мысль, когда он увидел склонившееся над ним искаженное лицо матери, с распущенными и торчащими, как у ведьмы, волосами; глаза ее были налиты кровью и полны слез.
Что-то было не то, но он не знал, что именно. Испуганный, он тут же извлек руки из-под одеяла и сложил их перед лицом, чтобы произнести утреннюю молитву и предупредить ее первый удар. Он плотно закрыл глаза и сжался.
Но он не почувствовал жесткого удара по лицу. И вообще не было никаких звуков. Но тут мать начала истерически вопить:
– Умер! Он у-у-умер! Дэниел… Дэниел… твой отец! О боже! Он проснулся в полночь от страшной головной боли. Он взял аспирин, всего лишь аспирин. Я не могла пошевелить его, не могла разбудить, он холодный, сын! Господь прибрал его. Господь покарал его за твои грехи! Прошу тебя, Дэниел, помоги мне разбудить его!
