Я сразу включился в поддержку участников "Новой революционной альтернативы"[41], которых обвинили во взрывах приемной ФСБ и памятника Николаю II. Участники были связаны с "Хранителями" и анархистами. Но дело НРА мне казалось очень грустным и маргинальным, ведь люди пошли на адский риск и мало чего добились, в итоге испортив свою жизнь. Впрочем, по нынешним меркам полученные сроки от 4 до 6 лет – это вовсе не сроки. Сейчас бы за те же вещи дали по 14-16 лет. Помню, носили передачку в ветхую, затхлую Бутырку, и нас караулили шпики. Всё это напомнило старые дореволюционные рассказы. Финская тюрьма, конечно, комфортней – я получил срок, когда по политическим причинам отказался служить в армии.
На рубеже веков мы организовали "Автономное действие", ставшее впоследствии крупнейшей анархической организацией России. Одним из тех, кто был в нашем окружении, оказался сотрудник спецслужб. И мне его почти жаль, он, в отличие от своих коллег, идущих по карьерной лестнице в экономических отделах и зарабатывающих всё больше, уже почти 15 лет следит за нами, хотя его лицо было известно всем. Когда один сексот вербовал людей, то просил информацию на всех иностранцев в движении, кроме меня, – считал, что я лишь укрываюсь здесь от армии.
В 2012-м меня лишили разрешения на временное пребывание в Москве с пометкой "за призывы к насильственному свержению конституционного строя". За это время изменилась только Москва – провинциальные города остались такими же, как я их помню в свой первый приезд, – всё выглядит колхозно и депрессивно, а люди в плацкарте по-прежнему хотят бухать с иностранцем. Возможно, что меня и вовсе выгнали службы, занятые мигрантами, а не те, кто ответственен за экстремистов. Тогда и вовсе выходит, что всё зря, но это совсем как-то печально.
Материал подготовил Дмитрий Окрест
