Но почему? Что с ней не так? Может, она просто ненормальная?
Она продолжал целоваться, но чем дальше, тем ей становилось тревожнее. В конце концов Мак отстранилась и положила руки на колени.
– Оливер, прости, но… – она не закончила фразу и потянулась за очками.
– Ой, – Оливер отпрянул. – Это ты меня прости. Все нормально?
Она притворилась, что протирает очки.
– Э-э-э… ага. Наверное, мне просто лучше уйти.
Оливер некоторое время молча смотрел на нее. Не похоже было, чтобы он злился – просто был в недоумении.
– Я тебя неправильно понял?
– Нет! – покачала головой она. – Ты замечательный. Просто я… – просто что? Она и сама не знала. – Мне надо идти, – она поправила бретельки лифчика и подобрала упавшую на пол сумочку. – Я позвоню, ладно?
И вот она уже выскочила за дверь и оказалась на полпути к собственной машине. К ее ужасу, по щекам потекли слезы, смешивавшиеся с каплями дождя. Да что с ней не так? Это из-за того, что Клэр ушла? Или из-за того, что она впутала ни в чем не повинного парня в свою дурацкую игру? Или из-за того, что она чувствовала себя такой же бессердечной, как Клэр?
Добравшись до машины, она сунула руку в бардачок в поисках бумажных платочков. Но вместо этого ее пальцы нащупали что-то еще. Белый конверт – открытка, которую Блейк дал ей вместе с капкейком.
Мак уселась в машину, заперла дверь и вскрыла конверт. На открытке был нарисован жираф в солнечных очках, что заставило ее улыбнуться, несмотря на слезы. Она питала слабость к дурацким картинкам с животными в разных нарядах, и Блейк это знал. Внутри открытка была исписана его неряшливым почерком.
«Дорогая Мак. Ты теперь, наверное, возненавидишь меня на всю жизнь. И я тебя понимаю: я сам себя ненавижу. Я принял очень глупое решение. Не стоило мне слушаться Клэр. Нужно было с самого начала догадаться, что она затеяла. Нужно было быть с тобой честным. Нужно было быть сильнее. Но я не был, и теперь, наверное, потерял тебя навсегда. Единственное, что у меня осталось, – это волшебные воспоминания о времени, проведенном с тобой. Ты забыла у меня дома гигиеническую помаду, когда в последний раз сюда приходила. Может, это покажется странным, но я ношу ее в своем гитарном чехле, как талисман.
Я скучаю по тебе. Я люблю тебя. Я готов сделать что угодно, чтобы тебя вернуть. Просто скажи, что.
Блейк».
По щекам Мак покатились слезы. И внезапно она все поняла: вот почему она чувствовала такую пустоту, целуя Оливера. Он был отличным парнем, и, наверное, стал бы отличным бойфрендом, но… он был не тем, кто ей нужен. Не тем, с кем ей хотелось быть, вопреки всему.
