— Значит, он помогал проектировать космический аппарат дальнего радиуса действия, что получил неизвестный удар в космосе?
— Вероятно. У наших людей большой опыт работ с космическими кораблями. Больше, чем у землян.
— Как так? Я считала, чтобы попасть сюда вы использовали технологию ворот.
— Так и есть, но к тому времени мы уже достаточно серьезно изучили свою солнечную систему. Просто у нас не было времени построить корабль и прибыть вовремя на Землю, чтобы остановить паразитную угрозу.
Я задумалась. И, учитывая, что с последнего ужина выпила только банку содовой, не была голодна. Удивительно.
— Сколько в вашей системе обитаемых планет?
— Больше половины, то есть десять.
— Сколько из них вышли в космос и могут путешествовать на большие расстояния?
— Не уверен. Когда нас выслали, было известно еще о двух мирах. Три планеты были достаточно развиты, но с остальными особо не контактировали. На двух планетах особо не интересовались чем-либо за пределами нашей солнечной системы, а у кого-то не было никакого интереса к чему бы то ни было за пределами их небольшого мира.
— А как на счет десятой?
На несколько секунд повисла пауза.
— Они были воинственны более, чем любой другой из наших миров. Даже более, чем земляне.
— И?
— Ну и остальные миры, по крайней мере, достаточно продвинутые, собрались вместе и лишили их способности к космическим путешествиям.
— Как это возможно?
— Без понятия, — вздохнул Джефф. — Этому нас учили в школе.
Я немного обмозговала новые факты.
— Ты никогда дополнительно не интересовался этим вопросом?
— Не-а.
— Хм-м, а почему нет?
Мартини пожал плечами:
— Зачем нашим учителям, родителям, бабушкам и дедушкам, другим родственникам, обманывать нас в этом вопросе?
Я чуть было не прикусила язык.
— О, могу выдать сразу несколько причин, — я задумалась, как получше подойти к главному. — Так что, когда вы были молодыми и учились, неужели никто не задавался такими вопросами?
— Естественно, интересовались. Научная теория, границы таланта, методы контроля воздействия на скорость человека, когда нужно его приостановить, почему мы не можем быть больше похожи на землян и тому подобное.
Пришлось напомнить самой себе, что у них совершенно другой круг интересов, чем у землян. Но не поинтересоваться, как и почему с десятой планетой так поступили, лично меня обескураживало.
— Получается, это черта центаврийцев, не подвергать сомнению слова старейшин?
— Думаю, да, — снова вздохнул Мартини. — Я понял, куда ты клонишь. Каждый из нас лгал о том, кто такой был на самом деле Рональд Йейтс и, наверняка, если бы мы этого не делали, смогли бы остановить его раньше.
