Парадокс про «глубочайшее презрение» – этим тоже можете пользоваться, если помните мою метафору про фигурное катание: высокий стиль – это прыжки. Ведь если спортсмен не выполнит прыжок, то он упадет. Поэтому я и упражнялся в низком стиле. А высоким я владею? Конечно, но его я демонстрирую только в конце выступления, чтобы не успеть вызвать раздражения у тупиц. Но высокий стиль – это не значит орать, как многие делают. Надо уметь владеть всеми стилями. Но когда выступаешь, надо понимать, в каком стиле ты говоришь. В течение выступления можно делать переход от низкого стиля к среднему, потом к высокому, и вновь спускаться на низкий стиль.
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
О ВРЕДНОСТИ ПРОПАГАНДЫ
В 1980 году в обществе «Знание» однажды было совещание, на котором надо было вести санитарно-просветительскую работу. Но все задались вопросом: как вести пропаганду, чтобы усилить ее эффективность? Говорили, что нужны наглядные пособия, плакаты и прочее. Спросили, кто хочет выступить, и я согласился, потому что мне надо было нарабывать речь. Но я предупредил, что не буду читать монотонную, скучную ерунду. Всякое выступление должно быть ярким и интересным. Я сказал: «Если бы я вел разведку против СССР, диверсию, я бы своим агентам предлагал внедряться на кафедры марксизма-ленинизма, и вести там преподавание диалектического материализма, исторического материализма, точно выполняя все инструкции и методички. Одно только я бы им сказал: «Преподавайте этот предмет скучно». Поэтом я бы всех преподавателей, которые читают свой предмет скучно, поувольнял бы». Народу на совещании много было. На меня тут же набросились. Но все понимали, что я прав. В подтверждение своих слов я еще своим коллегам процитировал Гоголя: «Слог профессора должен быть увлекательный, огненный. Он должен в высочайшей степени овладеть вниманием слушателей. Если хоть один из них может предаться во время лекции посторонним мыслям, то вся вина падает на профессора: он не умел быть так занимателен, чтобы покорить своей воле даже мысли слушателей. Нельзя вообразить, не испытавши, какое вредное влияние происходит от того, если слог профессора вял, сух и не имеет той живости, которая не дает мыслям ни на минуту рассыпаться. Тогда не спасет его самая ученость – его не будут слушать».
Но я пошел дальше Гоголя и еще добавил: «Не надо высказывать противоположные идеи, потому что когда вы скучно изложите свою идею, то у слушателя автоматически возникнет противоположная идея. Например, что коммунизм – это плохо, а капитализм – это хорошо. Этих идей даже не нужно произносить. Они сами возникнут. И поэтому я считаю, что те, кто проводит философию марксизма-ленинизма, кто преподает исторический марксизм и ленинизм скучно, являются добровольными агентами империализма». До сих пор удивляюсь, как за эти мои слова меня не посадили и даже с работы не выгнали.
