Надо пояснить, что, кроме Магеллана, очень немногие знали (да и то в самых общих чертах) маршрут экспедиции. Остальные двести с лишним человек не знали ничего. Как я потом понял, командор пошел на это не только для того, чтобы перехитрить португальцев, но и чтобы матросов не могла смутить мысль о совершении столь великого и необыкновенного деяния, которое он готовился осуществить.
Не оттого ли еще он был молчалив?
Незадолго до отплытия меня посетил неожиданный гость. Я только что вернулся в свою гостиничную камору, когда постучали в дверь. Высокий человек, закутанный в длинный темный плащ, переступил порог.
— Приветствую вас, уважаемый сеньор! — сказал он, откидывая капюшон. — Я Себастиан Альвареш, представитель в Севилье его высочества короля Мануэла…
Выслушав имя посланца могущественного короля, я поклонился и пригласил гостя сесть.
— Сеньор Викорати, я узнал о вашем смелом решении идти в плавание с армадой Магеллана. Я и мои соотечественники искренне удивлены, как король Испании и сеньор Фонсека доверились проходимцу, изменнику родины и пирату. Да, да, у нас есть сведения, что он якшался с малайскими пиратами. А в Африке за ничтожные гроши пособничал неверным, пороча честь христианина и дворянина. Мы думаем, что Магеллан, обманом получив в Испании корабли и экипажи, станет пиратствовать в открытом море или попытается поступить на службу к неверным и обратится во врага христиан. Вы же образованный человек, сеньор, и не хуже меня знаете, что прохода в Южное море не существует, а пройти к Молуккам вокруг Африки мы не позволим. Я буду откровенным. Экспедицию следует пресечь в зародыше, дабы она не успела нанести ущерба христианскому миру. Вы посторонний человек в армаде, сеньор, вам поверят быстрее, чем другим, как лицу незаинтересованному. Объясните матросам, как напрасны усилия Магеллана, и убедите их прекратить столь злонравный поход — все ревнители веры и король Мануэл в особенности отблагодарят вас за это…
Я слушал Альвареша, внутренне похолодев и подобравшись. Я не верил ни единому его слову. Но за ним стояла мощь португальского короля с его всеведущими шпионами и наемными убийцами. Будучи торговцем, я не раз имел случай убедиться, как легко исчезают из жизни люди, не поладившие с королями или святой церковью…
— Видите ли, мой уважаемый гость, — осторожно ответил я, — меня направили в армаду люди, которые заинтересованы как раз в том, чтобы плавание Магеллана прошло успешно. Я торговец, и нам, флорентийским купцам, в конце концов безразлично, где закупать перец: в Лиссабоне или в Севилье. Я нахожусь на службе, я дал определенные обязательства и, как человек чести, намерен их соблюсти.
