Я сказала Расселлу, что мне тут нравится. Сказала еще несколько бессмысленных, сбивчивых фраз, при этом чувствуя, будто рассказала ему гораздо больше. И это чувство так никуда и не делось. Даже потом.
Чувство, что Расселл может прочесть мои мысли так же легко, как снять книгу с полки.
Когда я улыбнулась, он взял меня за подбородок, развернул к себе.
— А ты актриса, — сказал он. Взгляд у него был словно горячее масло, и я позволила себе превратиться в Сюзанну, в девушку, при виде которой мужчин будто ударяло током, в девушку, которой им хотелось коснуться. — Да, именно так. Я это ясно вижу. Тебе нужно стоять на краю обрыва и глядеть на море.
Я сказала ему, что я не актриса, что актрисой была моя бабка.
— И точно, — сказал он. Стоило мне назвать ее имя, как он сделался еще внимательнее. — Я это сразу заметил. Ты на нее похожа.
Потом я прочту о том, что Расселл специально выискивал знаменитых и полузнаменитых последователей, обхаживал их и тянул из них деньги, разъезжал на их машинах и жил в их домах. Вот он, наверное, обрадовался, что я пришла сама, что меня даже уламывать не пришлось. Расселл притянул к себе Сюзанну. Я поглядела на нее, но она, казалось, ушла в себя. До этого мне и в голову не приходило, что она беспокоится насчет меня и Расселла.
Новое чувство — собственного превосходства — встрепенулось во мне, дернулась ниточка, запрятанная так глубоко, что я ее даже не распознала.
— Ты будешь отвечать за Эви, — сказал Расселл Сюзанне. — Договорились?
На меня они не глядели. Сам воздух между ними искрил многозначительностью. Расселл взял меня за руку, обрушил на меня свой взгляд.
— Увидимся, Эви.
Шепнул что-то Сюзанне. Вернувшись ко мне, она заговорила совсем по-другому, деловито.
— Расселл говорит, можешь оставаться, если хочешь, — сказала она.
Видно было, как она воспрянула духом после встречи с Расселлом. К ней вернулась былая бойкость, и, говоря, она разглядывала меня. Меня потряхивало, не знаю, правда, от страха или от предвкушения. Бабка рассказывала мне, как ей доставались роли — как быстро ее выбирали из толпы. “А дело было вот в чем, — говорила она. — Все девочки думали, что выбор за режиссером. А на самом деле это я, своим секретным способом, сообщала режиссеру, что роль — моя”.
Мне этого хотелось — чтобы безвидная, беззвучная волна понеслась от меня к Расселлу. К Сюзанне, ко всем ним. Мне хотелось этого бесконечного мира.
Вечер потихоньку разваливался. Руз расхаживала голой по пояс, тяжелые груди раскраснелись от огня. Она то и дело надолго умолкала. Черный пес убежал в темноту. Сюзанна сказала, что раздобудет еще травы, и исчезла. Я искала ее, но постоянно отвлекалась на вспышки и шаги, на танцующих незнакомцев, которые улыбались мне — добро и тупо.
