— Это кто? — спрашиваю подошедшего Шонека вместо приветствия.
— Хубили. Сторожа. Охотники — отвечает Вестник.
— Рад тебя видеть, Тонеки — несколько запоздало его приветствую.
— Я тоже рад видеть тебя, Сонаваралингатаки.
— Ваш путь был не слишком тяжёл? — интересуюсь.
— Умерло четверо — печально произносит тенхорабитский патриарх.
— От чего умерли? — не хватало ещё эпидемию какую-нибудь к нам занести. Если честно, я просто удивляюсь, как до сих пор на Пеу не попали из внешнего мира местные чума или оспа или их аналоги: несколько вспышек болезней папуасские предания упоминают, но, как правило, они носили достаточно ограниченный характер, с десятками умерших.
— Один был глубокий старик. Он просил родственников оставить его, всё равно умирать скоро. Но те забрали его на корабль. Женщину раздавило сорвавшимся во время бури грузом. Ещё у одного болел живот, а последний непонятно от чего — просто утром не проснулся. Но тот, по словам жены, давно жаловался на боль в груди.
Благодарение предкам-покровителям, вроде бы никто не умер от инфекций.
— Я смотрю, многим плохо — киваю на толпу единоверцев Шонека.
— Да, это плавание прошло тяжело — согласился тот — Если бы мы пробыли в море ещё два или три дня, то не знаю, выжили бы некоторые или нет.
— Я прикажу, чтобы сюда принесли коя с баки и плодов. И распорядись, чтобы все хорошенько отмылись. Разве нельзя было мыться посреди моря? — недоумеваю совершенно искренне.
— Опускаться за борт опасно из-за акул — ответил тенхорабит — А на палубе опасно, потому что вода будет проникать в трюм.
— У вас такие плохие корабли? — спрашиваю.
— Тшур-Хапою некогда было осмотреть корабль: и здесь, на Пеу, и в Говоутше. В пути же море бывало неспокойным, и обшивка стала расходиться.
— Говоутш это что? — я знаю, что вохейскую столицу и главный порт именуют Шущим-Вохе.
— Город — пояснил Шонек — на противоположной от столицы стороне Вохе. Тамошний наместник покровительствовал Идущим По Пути Истины и Света. Когда наших братьев стали изгонять отовсюду, они бежали в Говоутш. Но местная чернь, подстрекаемая жрецами, стала нападать на беглецов. Наместник бессилен перед толпой, возглавляемой слугами богов.
К концу голос тенхорабитского Вестника стал совсем тихим. Только теперь я заметил, что он не в лучшем состоянии, чем иные из его паствы. Вот только вида старается не подавать, по своей привычке.
— Твои люди, Тонеки, устали. Да и ты тоже — говорю старику — Сегодня и завтра отдыхайте и приводите себя в порядок. О делах поговорим позже.
