— Я такой же как и все, я просто пока людям верю — сказал я — пока они соблюдают те правила, что я указал вождям племен, я с ними торговать буду как с равными, но если кто посмеет на моих людей нападать, перережу всех, не пожалею ни стариков, ни детей. И это не я такой, это время такое, выживает сильнейший.
— А что весту свою выгоняешь — спросила Бажена — или сама уходит.
— А ты что заметила — спросил я.
— А как же, вон смотри она тут уже день сидит, а на тебя не смотрит, а бабы твои с самострелами с тебя глаз не сводят, того и гляди сейчас на слюну изойдут все.
— Так это воины мои, им положено так на князя смотреть.
— Вот ты дурной князь — захохотала Бажена — ты бы избавился от них, а то они тебе всех вест распугают, вон эта Цветана бежит от тебя как нечисть от огня.
— Да пусть бежит, если боги порешат, так назад вернется.
— А сам ты что? — спросила хитрая баба.
— В каком смысле сам — не понял я.
— Так нужна она тебе или нет.
— А я от куда знаю, за ней род стоит почти пять сотен воинов — я посмотрел на Бажену — но есть и другие рода и больше и богаче, у князей на девицу не смотрят, у князей выгоду считают.
Мы доехали до Гореслава через сутки и подъезжая к деревянному острогу уже было слышно как трещит лед на Славутиче.
Да переправить Цветану по льду не получилось, это плохо, но и враги теперь по льду не придут, а это хорошо.
А когда весенняя распутица превратит все эти земли в непроходимые болота, то ни о каком нападении речи быть не может. Теперь до лета можно передохнуть.
Десять дней мы стояли в селении Гореслава, ждали окончания ледохода и все это время, я закатав рукава работал. Мы рубили лес, ставили срубы и сторожевые вышки, этот маленький форпост должен первым встретить врага, это ключ в мои землям.
— Слушай Гореслав у меня к тебе задание есть — подошел я к своему наместнику — возьмешься ли за трудную работу.
— Так ты скажи Чеслав, что за работа — молодецки проговорил Гореслав — так и посмотрю, осилю ли.
— Ты знатный воин и тебя по Славутичу многие рода знают — проговорил я но сам смотрел в другую сторону, наблюдая за поведением Цветаны, а та стояла и смотрела как уходят последние льдинки, вот же ж, не терпится ей — хочу отправить тебя вниз по реке за людьми, только не за рабами, а за воинами и переселенцами.
— За воооинами, я понял, что ты людей набираешь, мне уже об сказали — промолвил Горесла — а сколько звать то и на какой срок.
— Я дам тысячу гривен серебра, а ты мне скажи сколько людей набрать можно и на какой срок.
