Так продолжалось несколько месяцев. Он помнил, как однажды утром закончил рабочую смену и вышел на улицу. Над горизонтом едва забрезжил рассвет. У него стучало в висках и сильно болела спина, и он, прислонившись к стене, подумал, действительно ли это жалкое существование и есть жизнь. Если так, то он не хотел такой жизни. Когда он был на побегушках у местного бандита, ему больше платили и ему не нужно было таскать тяжести. Его хвалили за расторопность, и он испытывал уважение к самому себе.
В то утро он впервые за долгое время выпустил наружу ненависть к своему отцу и недовольство жизнью и со всей силы ударил кулаком по бетонному фасаду здания. В результате он сломал два пальца и потерял работу, да и на душе у него не полегчало.
Нет, ему не нужна была вся та роскошь, которой были окружены его братья и сестры. Его злило то, что отец отказался его признать, словно он был каким-то низшим существом, недостойным носить фамилию Ди Сионе. Это точило его изнутри, словно медленно протекающая болезнь.
Когда Алекс разыскал его через два месяца, он стоял перед трудным выбором. Бывшие дружки звали его к себе, суля легкие деньги, и ему с каждым днем становилось все труднее бороться с этим искушением. Он понимал, что если пойдет по кривой дорожке, то вряд ли сможет с нее свернуть.
Джованни заставил его сделать выбор. «Ухватись за новую возможность, которую тебе предлагают, или до конца жизни оставайся рабом своего гнева, — сказал он Нейту. — Третьего не дано».
Нейт увидел застарелую боль в глазах пожилого мужчины, который винил себя в том, что не смог наставить своего непутевого сына на путь истинный. Это тронуло его, и он принял помощь Джованни.
Прогнав воспоминания, он посмотрел в большие темные глаза Мины. Она сейчас находилась в такой же ситуации, что и он тогда. Ее переполнял страх. У нее не было денег, и она не знала, что ей делать дальше. Он не мог бросить ее на произвол судьбы.
К тому времени, когда они приземлились на Капри, в его голове сформировался план.
Мина стояла на террасе пентхауса «Гранд-отель Эмилия» и смотрела на мерцающий вдалеке залив Марина-Пиккола. В воздухе витал аромат бугенвиллей. Когда ей было шесть или семь лет, она уже побывала со своей семьей на острове Капри. Воспоминания об этом путешествии были отрывочными, но одними из самых любимых.
Больше всего ей понравилось гулять по пляжу с отцом, который впервые за долгое время взял полноценный отпуск. Они купались, часами играли на пляже, строили замки из песка, в то время как ее мать посещала светские мероприятия и дорогие бутики.
