– Тоска! – позвал я. – Ты не вывалилась?
– Вывалилась! – ответила Тоска, и я понял, что всё в порядке.
– Эй, Фомич! А ты как? Ты же вроде хотел на эту вечеринку? Ты же вроде хотел устрицами обожраться?
При упоминании об устрицах Фомич вздрогнул и поглядел на меня, вернее, сквозь меня. Ветер развевал его волосы, Фомич был похож на безумного художника.
Потом он оглянулся, и лицо его перекосила гримаса ужаса.
Я тоже оглянулся. Вслед за нами неслась стая небольших серых предметов округлой формы. Когда они приблизились, я без особого удивления обнаружил, что это устрицы.
Стая устриц с Лазурного побережья Франции. А может, и с Адриатики.
Устрицы догоняли, а гробы, наоборот, стали притормаживать. Когда скорости уравнялись, последовала безжалостная сцена, воспоминание о которой до сих пор леденит мне душу.
– Это всё ты! – Фомич указал на меня пальцем. – Зараза, всё подстроил…
«Зараза!» – повторил неведомый голос, и первая устрица влетела в рот Фомичу. Предварительно очистившись от створок.
– Ой! – сказала Тоска.
Фомич ничего не успел сказать, потому что в рот ему залетала вторая устрица. Затем третья, четвертая, ну и так далее.
Однажды я наблюдал по телику за чемпионатом по поеданию устриц. Один американский мужик умудрился сожрать четыреста с хвостиком. Без всякого лимонного сока, уксуса и майонеза.
Фомич одолел семьдесят восемь. Я считал. На семьдесят девятой глаза его выпучились, и он отвалился на дно гроба. Устрицы повертелись ещё немножко, затем пощадили Фомича и двинулись в направлении Лазурного Берега. Или Адриатики.
– Ты в порядке? – спросила Тоска. – Может, тебе помочь?
Фомич напряг силы и сел в гробу. Он был страшен.
– Знаете, – сказал я. – Устрицы, это не так безобидно. В мировой истории были случаи летального исхода. Например, дедушка Крылов съел на ночь дюжину и умер от заворота кишок.
– Дедушка Крылов… – прошипел Фомич и посмотрел на свой живот.
– Да, дедушка Крылов. Знаешь, там однажды лебедь, рак и щука…
– Какая щука… – прошептал Фомич и схватился за живот.
– Щука бывает разная, – сказал я. – Можно легко приготовить щуку с белым хлебом, замоченным в молоке…
– Мне надо… Мне надо… Надо…
– Ему опять надо! – Тоска сделала большие круглые глаза.
Я чуть не вывалился из своего гроба. Так как внезапно понял, что произойдёт в следующую секунду.
Видимо, Фомич тоже это понял. На лице его изобразился ужас, и он заорал:
– Нет! Не надо! Не надо!
Но было поздно. Гроб Фомича замер и стал медленно поворачиваться, как бы примериваясь.
