Мы поставили стулья напротив друг друга за столом. Мэгги остановилась, зачарованно глядя на кедровые балки над головой.
— Красиво, — сказала она, продолжая рассматривать крышу беседки. — Смотри, какие симметричные линии. — Мэгги всегда и на всё смотрела взглядом художника. Она указала на высокие опоры, поддерживавшие конструкцию. — Уверена, это строил Гарри.
— Его отец, на самом деле, — сказала сзади Ребекка.
Я и не слышала, как она вышла из дома. В руках она держала пластиковый контейнер. Судя по размеру, в нём был далеко не единственный кусочек пирога.
— Привет, Мэгги, — сказала Ребекка. — Хороший денёк, да?
— Прекрасный. Как и твоя беседка.
— Спасибо, — Ребекка похлопала ладонью по перилам. — Но это Гаррисон — старый Гарри — заслуживает похвалы. Это он построил, я только сказала ему, чего хотела.
— Без плана? — удивилась я.
— Да, — кивнула Ребекка. — Он говорил, что представляет беседку в уме, остаётся только сложить все детали.
— Невероятно, — пробормотала Мэгги. Потом серьёзно взглянула на Ребекку. — Ребекка, я должна извиниться. На последнем занятии я задала тебе слишком личный вопрос о лечении травами. Это было невежливо. — Она сцепила пальцы, щёки покраснели от смущения.
— А я вела себя как нудная подозрительная старуха, — ответила Ребекка. — С удовольствием расскажу о своей матери и её лекарствах... если тебе ещё интересно.
— Да, очень, — обрадовалась Мэгги.
— Мамины записи на чердаке, — Ребекка оглянулась на дом. — Если вас не испугает немножко пыли и паутины, можно посмотреть наверху.
— Пыль, паутина, гигантские пауки — ничего страшного, — обрадовалась Мэгги.
Они тут же договорились на воскресный вечер. Я услышала, как Мэгги упомянула чернику, а Ребекка сказала что-то насчёт пирога. И ни одна из них не заметила, как к ступенькам беседки, подпрыгивая, прибился кусочек бумаги. Оуэн. Я наклонилась, ухватила для прикрытия пакет с ягодами и попыталась изобразить прогоняющий жест в сторону свёрнутой бумажки, которая неподвижно зависла дюймах в шести над землёй.
— Брысь! — шёпотом сказала я.
Бумажка двинулась вокруг беседки, я очень надеялась, что к проходу в живой изгороди, и подумала — надо было сказать «покажись». Я перегнулась через перила. Бумажка неторопливо двигалась.
— Уходи, — тихонько повторила я.
— Ты что-то сказала, Кэтлин? — раздался голос Ребекки за моей спиной. Они с Мэгги смотрели на меня.
Я порадовалась, что Оуэна не видно, а потом сообразила, что в этом-то и проблема.
