Вот чёрт! Сумка двигалась, переваливаясь с боку на бок, как лодка, которую раскачивает ребенок, пока все не вывалятся в воду. Или как сумка, которую качает заскучавший неугомонный кот.
— Кэтлин, дорогая, что такое в твоей сумке? — спросила Ребекка.
— Это мой телефон, — выпалила Мэгги.
Я удивлённо взглянула на неё. Что она такое говорит?
— Телефон? — удивилась Руби.
Мэгги энергично кивнула.
— Ага. — Она поймала мой взгляд. — Извини, Кэтлин, боялась его сломать и сунула в твою сумку. — Она развела руками. — Кто бы мог подумать, что вибрация бывает такой сильной?
— А, понятно, — сказала я, закашлявшись. — Я... сейчас я его достану.
Я поспешила к столу, присела на корточки, стараясь загородить сумку, и заглянула в сетчатое окошко. Оттуда на меня смотрела пара зелёных глаз.
— Прекрати. Сейчас же, — прошипела я сквозь зубы.
Геркулес издал что-то вроде фыркания.
— Сиди тихо и не шуми. Скоро пойдём домой. — Я выпрямилась и наткнулась на Мэгги. — Кто бы мог подумать, что бывает такая сильная вибрация?
— Хочешь прославиться как библиотекарша, которая носит кота в спортивной сумке? — улыбнулась Мэгги.
— Хорошая идея, — я закинула сумку на плечо и прижала к себе локтем. — Надо уносить отсюда сама-знаешь-кого.
— Ладно, — сказала Мэгги, — через час увидимся.
За дверью стояли Вайолет и Рома. Я проскользнула мимо них и схватила с вешалки свою ветровку.
— Вайолет, что теперь будет с фестивалем? — спросила я, снова повязывая куртку на талию.
Ни одна серебряная прядь не выбилась из гладкого пучка Вайолет.
— Не знаю, — ответила она, — Завтра комитет постарается решить.
— Я бы не хотела, чтобы фестиваль отменили, — сказала Рома. Ее лицо разрумянилось.
— Я тоже, — согласилась Вайолет, — но Грегор Истон и так согласился в последнюю минуту. Я понятия не имею, где мы сейчас можем раздобыть кого-нибудь его уровня.
— А как вы смогли его уговорить?
— Вообще-то он сам с нами связался.
Рома удивленно посмотрела на нее.
— Серьезно? Я не знала.
— Да, — Вайолет стряхнула с футболки невидимую ворсинку. — Он услышал, что Цинии нужна срочная операция — очевидно, они были близкими друзьями, — а у него как раз что-то неожиданно отменилось. Поэтому он сказал Цинии, что заменит её и связался с нами, вот и всё.
