— Очень смешно. Кот залез в мою сумку, а я не знала, пока он не выскочил в библиотеке.
— Не на стойку, я надеюсь?
Я потянула свою футболку за подол.
— Нет, это было бы еще ничего. Он прыгнул кое-кому на голову.
Она очень старалась не рассмеяться.
— Оуэн прыгнул кому-то на голову. Хотела бы я быть там.
— Нет, не хотела бы. Кое-кто — это Грегор Истон.
Мэгги чуть не захлебнулась чаем.
— Врешь! — затем увидела мое лицо. — Нет, не врешь.
Я покачала головой.
— Я посылаю ему завтрак в номер. Надеюсь, этого будет достаточно.
— Бедный Оуэн, — сказала Мэгги, — наверное, у него теперь травма.
— Это у меня травма. Я лучше пойду. Увидимся завтра вечером. Я начала спускаться по лестнице, но через несколько ступенек остановилась и повернулась к Мэгги:
— Овощные палочки или брауни?
— Брауни.
Естественно.
— И не пытайся засунуть в них сливовое пюре, — крикнула она вдогонку.
Я шла в библиотеку как можно быстрее, учитывая ноющие ноги.
— Как дела? — спросила я у сидевшей за стойкой Сьюзен.
— Никто и не мяукнул, — улыбнулась она.
Я поспешила наверх и открыла дверь кабинета, гадая, что за ней увижу. Оуэн сидел на моем стуле.
— Эй, комок шерсти, — сказала я, — я и не рассчитывала, что ты останешься на полу. Вперед, — предложила я ему, открыв сумку и вытащив кроссовки. Оуэн прыгнул на стол, подошел, заглянул внутрь и посмотрел на меня с таким видом, будто сказал: «Что? Ты думаешь, я полезу туда?!»
— В ней ты приехал сюда, в ней и отправишься домой, — я легонько подтолкнула его заднюю часть. Он мяукнул какое-то кошачье ругательство и забрался внутрь.
Когда мы подошли к дому, почти стемнело. Теперь, в августе, дни стали заметно короче. Я включила лампу в гостиной и выпустила Оуэна. Он посмотрел на меня, отряхнулся и направился в кухню. Я села на краешек черного кожаного кресла и взяла телефон. Номер Уилла Редферна, подрядчика по реконструкции библиотеки, я знала наизусть. Звонок переадресовался на голосовую почту. Как всегда. Невозможно понять, избегает ли он меня, работы, или же просто такой неорганизованный человек. Я оставила на автоответчике имя и номер. Интересно, что он придумает в оправдание на этот раз — смерть бабушки случалась уже дважды.
Геркулес крутился под ногами. Я подхватила его и пошла в кухню.
— А знаешь, что натворил твой братик?
Кот наклонил голову и вопросительно посмотрел на меня. Я стала рассказывать, что случилось с Оуэном, и Геркулес сочувственно мяукал всякий раз, как я останавливалась. Я опустила его на пол, сделала себе тост с арахисовым маслом, налила в стакан молока, а Геркулес наблюдал за мной. Потом я сидела за столом, отщипывая кусочки для него и Оуэна, прибежавшего, как только щёлкнул тостер.
