Куда, бля, девались носки? С похмелья и так на все уходит в два раза больше времени, а тут ещё эта сраная корова капает мне на мозги.
— Куда ты собрался? Куда, я спрашиваю!
— Я же тебе сказал, мне надо резко сваливать. Мы с Лексо провернули тут кое-какое дельце. Не буду распространяться на эту тему, но мне лучше закочумать на пару недель. Если какая-нибудь блядь из полиции заявится сюда, скажи, что хуй знает, когда меня последний раз видела. И что вообще ты думала, что я давно в тюряге. Короче, ты меня не видела, врубилась?
— Но куда ты собрался, Фрэнк? Куда ты собрался, мать твою?
— Это только мне знать, бля, положено, а ты обойдёшься. Не будешь знать, где я, ни одна сука из тебя не сможет это выколотить, — говорю я.
И тут эта ёбаная швабра вскакивает и начинает верешать, что я не могу взять и свалить просто так. Я врезаю ей прямо в её вонючий рот, а затем пинаю в её вонючую дыру, и тогда эта блядь падает на пол и начинает скулить. Она, бля, сама виновата — я же ей, дуре, объяснял, что так будет с каждым, кто будет с нами разговаривать как с последним гондоном. Так уж у меня, на хуй, заведено — не хочешь, не ешь.
— РЕБЁНОК! НАШ РЕБЁНОК! — воет она.
Я, типа, передразниваю её:
— РЕБЁНОК! НАШ РЕБЁНОК! Заткни свою вонючую глотку, и чтобы я больше ни слова не слышал о твоём вонючем ребёнке!
Тогда она принимается завывать как ветер в трубе, лёжа на полу.
Кто его знает, может, этот говённый ребёнок и вовсе не мой. Кроме того, у меня уже бывали дети раньше, от других тёлок. Я эту историю наизусть знаю. Они думают, что стоит родиться спиногрызу и ты уже на крючке, и тут ты их обламываешь по полной. А что такое спиногрызы, это уж я знаю — сплошной геморрой с утра до вечера.
Бритвенный прибор. Он мне, бля, позарез нужен. Там у меня кое-что припрятано.
Она все ещё разорялась на тему, как ей больно и что срочно нужно вызвать врача и всё такое. Но у меня на это дерьмо совсем не было времени, поскольку я уже охуительно опаздывал — спасибо этой ёбаной прошмандовке. Мне надо резко сваливать.
— ФРЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭНК! — кричит она мне вслед, когда я захлопываю за собой вонючую дверь.
Я думаю про себя, что это очень похоже на рекламу этого гребаного пива «Харп» — «Настало время для решительного шага». Словно про меня написано.
В пабе было уже битком народу, все ранние пташки собрались и всё такое. Рентой, этот рыжий мудила, как раз поставил на сукно чёрный шар, чтобы сыграть партию с Мэтти.
