— Придется выломать дверь. Она закрыта только на американский замок. Ужасно глупо. Я как раз собирался укреплять её. Хорошо, что так и не собрался. В подъезде домофон, но мои соседи мне откроют.
— Я могу вам помочь. Я плотник. Где вы живёте? — спросил отец.
Это предложение застигло Рентона врасплох, хотя в то же время он очень обрадовался, что они купились на его сказку.
— Не стоит беспокоиться. Я сам был плотником, пока не пошёл в универ. Но всё равно спасибо.
И это тоже было правдой. Говоря правду, Рентой чувствовал себя очень странно, поскольку лгать ему было гораздо привычнее. Говоря правду, он чувствовал себя гораздо более уязвимым.
— Я был учеником у Гиллсланда в Горджи, — добавил он.
Отец изумлённо приподнял брови.
— Я знаком с Ральф и Гиллсландом. Жуткий засранец, — фыркнул отец, но голос его звучал уже гораздо увереннее.
Они нашли точку соприкосновения.
— Именно поэтому я и ушёл.
У Рентона снова пробежал мороз по коже, когда он почувствовал, что Диана трется под столом своей ногой о его ногу. Он начал лихорадочно глотать чай.
— Ну ладно, мне пора двигать. Огромное вам спасибо.
— Погоди, я сейчас соберусь и провожу тебя в город, — сказала Диана и, прежде чем он успел опомниться и начать протестовать, вышла из комнаты.
Затем он предпринял несколько вялых попыток помочь убрать со стола, пока отец решительно не усадил его на диван в гостиной, а мать осталась на кухне заниматься хозяйством. Сердце Рентона сжалось в комок. Оставшись наедине с отцом, он ожидал услышать от того что-то вроде «На самом-то деле я всё знаю», но ничего подобного не произошло. Они говорили о Ральфи Гиллсланде и его брате Коулиие (он, к большому удовольствию узнал Рентой, покончил жизнь самоубийством) и о других мужчинах, которые им были знакомы по работе.
Затем они начали говорить о футболе, и тут выяснилось, что отец Дианы — болельщик «Хартс». Рентой болел за «Хибз», которые в последнем сезоне уступали своим местным соперникам — впрочем, s последнем сезоне они уступали всем кому не лень, и Дианин отец не преминул ему об этом напомнить:
— «Хиббз» крепко отстают от нас в этом году, верно?
Рентой улыбнулся, в первый раз порадовавшись, что у него есть и другие причины, кроме чисто сексуальных, для того, чтобы оттрахать дочь этого человека. Удивительно, решил он, что такие вещи, как «Хибз» и секс, которые ничего не значили для него, пока он сидел на игле, вдруг начали иметь первостепенное значение. Ему пришло в голову, что, возможно, он обратился за утешением к наркотикам именно потому, что «Хибз» так плохо выступал в чемпионате на протяжении восьмидесятых годов.
