Малыш Николя и его друзья | страница 34

– Ты сообщил об этом своим родителям? – спросил мсье Мушабьер.

– Да, – ответил Руфюс, – я сказал маме сегодня утром.

– Тогда почему же, – продолжил расспросы мсье Мушабьер, – почему же твоя мама отправила тебя в школу?

– Да так, – объяснил Руфюс, – я ведь ей каждый день говорю, что я не очень хорошо себя чувствую. И она, конечно, не обращает внимания. Но в этот раз я по правде говорил.

Мсье Мушабьер посмотрел на Руфюса, почесал затылок и сказал, что надо пойти в медпункт.

– Нет! – закричал Руфюс.

– Как это – «нет»? – удивился мсье Мушабьер. – Если ты болен, надо в медпункт. А когда я тебе что-то говорю, ты обязан слушаться!

И мсье Мушабьер взял Руфюса за руку, но тут Руфюс принялся кричать:

– Нет! Нет! Я не пойду! Я не пойду! – а потом стал кататься по земле и плакать.

– Не бейте его, – вмешался Альцест, который только что доел свои бутерброды, – вы что, не видите, что он заболел?

Мсье Мушабьер посмотрел на Альцеста округлившимися глазами.

– Но я не… – начал он, а потом сделался весь красный и стал кричать на Альцеста, чтобы он не вмешивался в то, что его не касается, и оставил его после уроков.

– Ну вот, только этого не хватало! – закричал Альцест. – Из-за того, что этот дурак заболел, я должен сидеть после уроков?

– Хочешь по шее? – спросил Руфюс, который уже перестал плакать.

– Ага, – сказал Жоффруа.

И они все начали кричать и о чём-то спорить, а Руфюс опять сел и стал смотреть, и в это время прибежал Бульон.

– Что такое, мсье Мушабьер, – забеспокоился Бульон, – у вас возникли проблемы?

– Это всё из-за Руфюса, он заболел, – объяснил Эд.

– Я тебя ни о чём не спрашивал, – возмутился Бульон. – Мсье Мушабьер, накажите этого ученика, прошу вас.

И мсье Мушабьер оставил после уроков Эда, а Альцест обрадовался, потому что сидеть после уроков вместе веселее, чем в одиночку.

Потом мсье Мушабьер объяснил Бульону, что Руфюс не желает идти в медпункт, а Альцест позволил себе потребовать, чтобы он, то есть мсье Мушабьер, не бил Руфюса, но он никогда не бил Руфюса, и что мы все невыносимы, невыносимы, невыносимы! Мсье Мушабьер повторил это три раза, и в последний раз голос у него был, как у моей мамы, когда я вывожу её из себя.

Бульон потёр подбородок, потом взял мсье Мушабьера за локоть и отвёл его в сторону, положил ему руку на плечо и долго что-то тихо говорил. А потом Бульон и мсье Мушабьер снова подошли к нам.

– Вот увидите, дружок, – сказал ему Бульон, широко улыбаясь.

И он пальцем сделал Руфюсу знак подойти.